Простые сложности

‒ Мам, я скоро приеду. Завтра или послезавтра. Сегодня выясню точно и позвоню тебе, ладно?

‒ Да. Хотела спросить…

‒ Суд сегодня, через час. Я как раз занимаюсь этим вопросом, ‒ понимаю, что обещанная минута прошла, а Игнат с Ириной меня ждут. ‒ Мне пора. До связи.

‒ Позвони обязательно, ‒ кричит вдогонку, но я отключаюсь и быстрым шагом направляюсь в кафе.

Подхожу к стеклянной двери и, застыв, словно каменная, не верю своим глазам. У стены, за столиком, сидит Игнат, напротив которого Лесникова. Да, та самая Ира, которая теперь живёт в моём доме и спит с Ореховым в моей постели. Она нежно гладит мужчину по руке, весело хохочет и улыбается, как сумасшедшая, кокетливо заигрывая.

Не могу оторвать взгляд, пытаюсь привести всё к общему знаменателю и понять, с какой стороны Лесникова является Игнату родственницей. Он ведь сказал об этом, только я не уточнила как и почему, даже не предполагая такого стечения обстоятельств. Не бывает таких совпадений, хотя, судя по бесконечной чёрной полосе, по которой я шагаю последние полгода, нет сомнений в прилетающих пощёчинах. Как только я поднимаюсь, немного прихожу в себя, поверив в счастливое будущее, жизнь жёстко отрезвляет, даёт понять, что не всё даётся легко, а право чувствовать себя счастливой так просто не заслужить.

Игнат сидит спиной ко мне, вероятно, ожидая, пока я войду в кафе, а вот Лесникова хорошо мне видна. В какой-то момент, мотнув головой, она останавливается на мне, впиваясь злым взглядом, а затем расплывается в милой улыбке, пока смотрит прямо в глаза. Нервно сглатываю, признаю её превосходство, вновь капитулируя. Меньше всего на свете желаю сесть за один стол с женщиной, которая разрушила мою семью и жизнь. Поэтому разворачиваюсь и бегу в направлении суда, подальше от Игната и любовницы мужа.

Через пару кварталов раздаётся звонок от Игната, который я скидываю. А затем ещё несколько. Потом приходит сообщение со множеством вопросов и выяснением, где я. Не отвечаю, а затем и вовсе отключаю телефон. Произошедшее придётся проанализировать позже, когда будет закончено первое слушание.

Орехов мнётся в коридоре суда. Давно я его таким не видела: одет с иголочки, кажется, даже волосы прилизаны гелем, а на руке огромные дорогие часы, которых я раньше не видела. Интересно, подарок новой женщины или любимой мамы? Не приближаюсь к бывшему мужу, соблюдая приличную дистанцию. Через десять минут ожидания нас приглашают внутрь, сразу оповещая, что мы присутствуем на предварительной беседе.

Как и говорила Корецкая, нам предлагают договориться полюбовно, точнее, такое предложение поступает Орехову, как собственнику фирмы. Озвучиваю свои условия, на что Юра отрицательно машет головой, неприятно цокая. В какой-то момент мне кажется, что судья полностью на моей стороне, и таким раскладом Орехов недоволен. Он постоянно оглядывается, вероятно, ожидая Лесникову, которая так и не появляется. Знал бы Юра, что его любимая женщина сейчас всецело посвятила внимание другому мужчине, который, кстати, так и не объяснил мне степень родства с Ирой.

После получаса пространных рассуждений судьи, нас оповещают, что есть две недели на заключение соглашения между супругами. Если такового не последует, следующее слушание пройдёт по всем правилам закона. Эта информация необходима больше Орехову, который идти мне на уступки не желает, доказывая судье, что права на бизнес я не имею.

Как только выходим в коридор, Юра вновь делает попытку поддеть меня, вызвав на диалог, но меня поджимает время и необходимость явиться в офис, поэтому, не останавливаясь, иду к выходу, чтобы раствориться в толпе подальше от неприятного внимания бывшего мужа.

Отпрашиваясь у куратора до обеда, не думала, что задержусь до двенадцати, и сейчас, сломя голову несусь по длинному коридору в знакомый кабинет.

‒ Нина, ‒ слышу своё имя и оборачиваюсь. Вита Андреевна машет мне рукой, подзывая к себе.

‒ Простите, задержалась, ‒ начинаю оправдываться, готовая просить прощения сколько угодно.

‒ Нин, к Алилову зайди.

‒ Зачем? ‒ сглатываю, предполагая разнос от начальства. ‒ Ругать будет, да?

‒ Нет, конечно, ‒ смеётся и тащит меня за собой в конец коридора, где и находится заветная дверь кабинета генерального. ‒ Завтра последний день наших, так сказать, занятий, а потом в Тверь ‒ применять полученные навыки, ‒ расслабляюсь и радуюсь, что скоро увижу Егора, по которому безумно соскучилась. ‒ Но Сергей Нигматуллович хочет оценку отчёта отправить для жены.

‒ А отправить по электронной почте он не может?

‒ Ну, не знаю, ‒ разводит руками и закатывает глаза, ‒ его личное пожелание. Зайди, скажет, что ему нужно и можешь домой. На сегодня вы с Валей свободны.

‒ Ясно.