Простым ударом шила. Смерть бродит по лесу

— И мне так кажется. Могу лишь предложить рассказать все, что вас тревожит, как можно короче и проще. Меня нелегко шокировать, а если я не сумею помочь, то сразу в этом признаюсь. Что с вами случилось?

Дозированная резкость сделала свое дело, Рэнсом покраснел и немного раздраженно произнес:

— Со мной ничего не случилось. А если стряслось бы, я не пошел бы за советом к совершенно незнакомому человеку. Дело более или менее публичное, и я подумал, вы могли бы посоветовать, что мне следует сделать как… как гражданину, — завершил он в вызывающе демонстративно взрослой манере, которая показалась Петтигрю привлекательной.

— Публичное дело? — откликнулся он. — Единственное публичное дело, какое приходит на ум и какое сейчас способно затронуть кого-либо в «Альпах», убийство миссис Пинк. Ваша проблема имеет к нему отношение?

— Да. Как вы узнали?

— О публичном деле люди всегда сплетничают, а кроме того, как я уже говорил, из моих окон видны трубы вашего дома. А еще у меня имеется бинокль, но если у вас есть что сказать для протокола, то говорить вам следует не со мной, а с полицией.

— Я уже разговаривал с полицией. С меня вчера сняли показания.

— Прекрасно, тогда как гражданину вам не о чем волноваться.

Годфри вздохнул:

— Все совсем не так просто. Вы только что сказали, что не знакомы с моей мамой.

— Да, иначе я был бы знако́м и с вами.

— К сожалению, в моем случае одно из другого не вытекает. До этих каникул я не видел ее с тех пор, как был ребенком. Она… она в некотором роде необычная особа.

— Но какое отношение миссис Рэнсом имеет… — Петтигрю замолчал, так как ему на ум пришла отвратительная мысль. Возможно ли, чтобы бедняга всерьез подозревал собственную мать? Это объяснило бы несчастный вид, пробудивший его сочувствие. Но… как нечестно требовать совета в подобной ситуации!

— Полиция просила миссис Рэнсом дать показания? — спросил он.

— Да. Однако она не желала им помочь.

— В конце концов, это ее дело. Если хотите мой совет, предоставьте все полиции и не… — «Не волнуйтесь», — собирался добавить Петтигрю, но это было такой очевидной нелепицей, что слова замерли у него на губах.

— Беда в том, что моя мама порой ведет себя ужасно нелепо, и я чувствую, что в ответе за нее, — продолжил Годфри.

То, как он это произнес, во многом избавило Петтигрю от худших его страхов.

— И чем именно вас беспокоит ее легкомыслие? — спросил он.

— Ну, у нее есть один друг, недавно он гостил у нас…

— Вы о Хамфри Роузе?

— Да. Вы его знаете? Насколько я понял, у него дурная слава.

— Вот именно, дурная. — Петтигрю наконец обрел твердую почву под ногами. До сего момента он никак не связывал «Альпы» с бывшим осужденным, которого видел на станции Тисбери. — Послушайте, — произнес он, — я все еще не понимаю, какого совета вы от меня ждете. Я только предостерегу вас, как предостерег бы собственного сына, если бы он у меня был. Любыми способами держитесь подальше от Роуза. Если это означает уехать из дома матери — я полагаю, вы независимы в средствах, — уезжайте от него подальше.

— Спасибо большое, — без особого энтузиазма отозвался Годфри. — Если уж на то пошло, Роуз был со мной довольно мил…

— Он может быть исключительно милым, когда захочет. Это самое опасное его свойство.

— Однако в настоящий момент вопрос об этом не стои́т, поскольку он уехал.

— И слава богу!

— Но, естественно, полиция желает знать, куда он направился.

— Не понимаю, при чем тут это. Мы же говорили про миссис Пинк, верно?

— В том-то и дело. В день убийства Роуз вернулся в «Альпы». Он поднимался пешком на холм, когда миссис Пинк ушла, а она спускалась тоже пешком. Я рассказал об этом полицейским, когда давал показания.

— Очевидно, они намерены все проверить. Обычная рутина.

— В пятницу Роуз уехал в большой спешке.

— И что? Это никак не доказывает, что между крупным мошенником из Сити и бедной мышкой миссис Пинк существовала какая-то связь. У вас разыгралось воображение, молодой человек.

— Связь есть, — серьезно возразил Годфри. — Он назвал ее «Марта».

— Надо же! Это, наверное, вас удивило. Расскажите.

Годфри описал несчастный случай миссис Пинк с ее велосипедом.

— И они ушли вместе, как старые знакомые, — завершил он. — А вернулся Роуз намного позднее ленча.

— Интересно, — задумчиво протянул Петтигрю. — Наводит на размышления. Полиции вы про это упомянули?

— Нет. Они ничего про мистера Роуза не спрашивали, только про его передвижения в четверг.

— Однако если связь между ними действительно существует, то, уверен, полиция уже ею занялась. Было еще что-нибудь?

— Да. Когда Роуз вернулся под вечер, при нем был пакет. Он мне его показал. Там был портрет Генри Спайсера.

— Карикатура работы Шпиона с автографом Спайсера? Я знаю. Роуз подарил ее музею и заставил местную газетенку об этом написать.

— Вот именно. Он объяснил, что карикатура из деревни, и, естественно, я решил, что Роуз купил ее в антикварном магазинчике, но потом вспомнил, что в тот день он закрылся рано. Скорее всего она из дома миссис Пинк.