Против ветра, мимо облаков

Назаров сел в кровати и посмотрел на Вику. С растрепанными волосами, в короткой рубашечке, едва прикрывающей бедра, она вызывала в нем сильнейшее желание. Ведь в его жизни по-настоящему и не было никого, кроме Вики, и даже брак с Анной этого не изменил.

— Подожди, я почту проверю, мне доктор обещал написать, чем можно все эти синяки мазать, чтоб скорее проходили.

Вика открыла ноутбук и зашла в почту. Новое письмо действительно было, но не от доктора, письмо со ссылкой, Вика автоматически щелкнула на ссылку. Новостная страница какого-то желтого издания: «Откровенный разговор: Снежный Ангел». Вика пробежалась глазами по интервью — обычная публичная тряска трусами, ничего особенного. А вот это: «до меня у Евгения был роман с дочерью бандита, ее звали Ириной. Больше я о ней ничего не знаю, но я знаю, что они встречаются до сих пор».

— Ну охренеть!

Вика удивленно посмотрела на Назарова, думая о том, что если хотя бы часть этого правда, то… Ну а что тогда? А ничего. Вот просто — ничего.

— Назаров, ты спал с Ириной Ладыжниковой?

— Откуда ты… — Назаров осекся. — Да, один раз. Перед отъездом в Париж она приехала вдруг, коньяк привезла, я был в раздрае, потому что мы расстались, и я скучал, а тут она, и этот коньяк…

— Я понимаю.

— Я клянусь тебе, это было один раз, по пьяной лавочке. — Назаров подошел к Вике и заглянул через ее плечо. — Вот оно что…

— Ага. — Вика старалась, чтобы ее голос звучал как обычно. — Ты собирался мне сказать?

— Не знаю. — Назаров пожал плечами. — Для меня это ничего не значило, просто неловкость возникла при дальнейшем общении, а она решила, что можно все возобновить, хорошо, что Алена с Юркой пришли, и она уехала. Я не…

— Подожди, она сюда приезжала?

— Вик, она приезжала в мой дом — накануне твоей выписки из больницы. Ну, я ей все сказал — что мы с тобой снова вместе, что я все сделаю, чтобы это сохранить, и что ничего не будет. Ну, она вроде бы с юмором отнеслась, а тут Аленка со своими пирожками, просто спасение. Вика…

— Женя, если ты мне сейчас солгал, я тебя убью. Не из-за ревности, а за ложь.

Назаров вдруг понял — Вика не шутит. То, что она теперь другая, он понимал, но насколько она другая, понял только сейчас.

— Вика, ты просто осознай и прими: я люблю только тебя. В болезни и здравии, так сказать, и во всякой хренотени, и я собираюсь разделить с тобой свою жизнь и иметь от тебя детей. Если для тебя это пустой звук и какой-то случайный секс, по пьяни получившийся сто лет назад с женщиной, которая ничего для меня не значила и не значит, для тебя важнее, чем наши дети — ну, хрен с тобой, буду любить тебя и дурой, куда мне деваться.

— Ладно. — Вика закрыла ноутбук и поднялась, в упор посмотрев на Назарова. — Жень, просто никогда не лги мне, и если полюбишь другую — скажи сразу.

— Блин, Виктория, ты меня что, не слышишь совсем?! Я тебе говорю: я хочу от тебя детей. Что еще я должен сказать или сделать, чтоб ты поняла?

— Вот только не надо на меня орать.

Вика обиженно отвернулась.

Зазвонил телефон, Назаров потянулся за аппаратом.

— Жень, горит кафе! — Хотя голос Юрия звучал приглушенно, Вика тоже услышала. — И я Аленке позвонил, она ехала сюда, но до сих пор нет ее и телефон молчит.

— Мы едем. — Назаров потянулся к брюкам. — Вика, надо…

Вика уже оделась. Она и раньше умела собираться очень быстро, но сейчас это вообще мгновенно: вот только что она стояла здесь в ночной рубашке, растрепанная и сердитая, и вот она уже в летнем сарафане, а волосы забраны резинкой.

— Аленка ехала в кафе, куда ей было деться? Разве что скутер забарахлил. — Глаза Вики потемнели. — Ты езжай к Юрке, а я поищу Алену. Она, может, напрямки пошла через овраг, а телефон или разрядился, или посеяла. А то и в балке сейчас, там телефон сигнал не ловит, ты же знаешь. Так что ты езжай и будь с Юриком, поддержи его и помоги чем сможешь.

— Ладно, ты права, я поеду туда. А ты, когда Алену найдешь, сразу звони, я на связи.

Назаров побежал к машине, на ходу набирая номер Павла Олешко. Именно Павел вызывал у него наибольшее доверие, и Назаров хотел, чтобы Павел знал о происходящем.

Вика заперла дверь и спрятала ключ в дупло груши, растущей около дома. Она никогда не брала с собой ключ, чтобы не потерять, — ищи его тогда, или железную дверь придется резать.

Обувшись в резиновые сапоги, Вика взяла хворостину и пошла в сторону леса, посреди которого на несколько километров тянулся овраг, с переходами и скалами, как Большой Каньон.

С того самого момента, когда начали ворошить старое дело с убийством Дарины, Вика ждала чего-то такого. Но как объяснить человеку, который сейчас держит у себя Алену, что все это расследование было против ее воли, она знала. Что за этим последует? Как объяснить, что если бы не убийство журналиста, ничего бы не всплыло.

Но сейчас где-то там Алена.