Противник (СИ)

  Хайдманн позволил двум мужчинам войти, закрыл за ними дверь и решительно медленно развернулся. Его взгляд незаметно скользнул по лицам полицейских, которые заняли свои места на жесткой скамейке с правой стороны машины, и он видел везде одно и то же выражение: смесь нервозности, напряжения и, по крайней мере, двух или трех из них. нездоровое восхищение, которое, вероятно, касалось не двух американцев, а того, кем они были.

  «Я комиссар Хайдманн», - сказал он без необходимости и очень инстинктивно более высокому из двоих, тому, кто только что с ним разговаривал. «А вы?» «Смит, ЦРУ», - сказал белокурый гигант. Он проигнорировал протянутую руку Хайдмана, но на мгновение очень дружелюбно улыбнулся, а затем кивнул своему спутнику. «Это агент Кеннелли. И прежде чем вы спросите: на самом деле меня зовут Смит ».

  Хайдман засмеялся, но Смит тут же снова стал серьезным и вопросительно посмотрел на двух мужчин по левую сторону от машины. Вместо скамейки стоял узкий стол, на котором десятки сложных на вид электронных устройств боролись за место. Один из них внимательно слушал в наушники и наблюдал за медленным вращением огромных катушек магнитофона, очевидно, сосредоточенно. Другой был в наушниках, но так, что было видно его левое ухо. "Как это выглядит?"

  Офицер вопросительно посмотрел на Хайдманна, на что тот ответил легким кивком головы, прежде чем ответить. «Это ты, без сомнения».

  Смит обменялся многозначительным взглядом с Кеннелли, затем повернулся к Хайдманну, одновременно вытаскивая из кармана своего костюма, сделанного на заказ, радиоприемник размером с пачку сигарет. "Вы ничего не сделали?"

  Хайдманну потребовалась секунда или две, чтобы понять, что этот вопрос содержит по крайней мере скрытое оскорбление, поскольку его приказы в этом направлении были ясны. Однако Смит, казалось, уже принял свое молчание как ответ, потому что он нажал кнопку на своем радио и начал говорить тихо и так быстро на своем родном языке, что Хайдманн почти не понимал ни слова, хотя на самом деле ему казалось, что он вполне может говорить по-английски. хорошо. По крайней мере, он слышал достаточно, чтобы понять, что Смит велел нескольким другим мужчинам быть готовыми.

  Хайдманн задавался вопросом, сколько людей может ждать там в темноте. Судя по тому, что он слышал о Салиде, наверное, половина ЦРУ. И каждый милиционер с двадцати километров, дежурил он или нет. В настоящий момент Абу эль Мот, скорее всего, мог похвастаться сомнительной честью самого разыскиваемого человека в мире.

  Смит сунул рацию обратно в карман и повернулся к человеку на пленке. "О чем ты говоришь?"

  Мужчина полностью опустил наушники и на мгновение выглядел почти беспомощным. «О ... Боже», - сказал он. «Как?» - спросил Хайдманн.

  «О Боге и Страшном суде», - подтвердил чиновник.

  «С ним священник, - сказал Кеннелли.

  «Иезуитского священника, которого он похитил, - добавил Хайдманн.

  «Не факт, что он действительно его похитил», - ответил Кеннелли. «И даже если это так, это не меняет того факта, что этот человек опасен. Вы уверены, что у вас нет подозрений? "

  Человек на пленке убежденно покачал головой и почти ласково провел рукой по своим устройствам. «Мы даже близко не подошли к дому», - сказал он. "В этом тоже нет необходимости. Каждое слово, которое они произносят, можно услышать на расстоянии пятидесяти метров через закрытое остекление. Так ясно, как если бы они были здесь, в этой комнате. - Он поднял руку и погладил свои устройства, и он посмотрел на Кеннелли призывно, как будто он только ждал вопроса, чтобы иметь возможность похвастаться достоинствами его технических чудес. Когда этого не произошло, он выглядел немного разочарованным, но больше ничего не сказал.

  «Хорошо, - сказал Смит. Он обратился непосредственно к Хайдманну: «Это была хорошая работа, инспектор. С этого момента мы возьмемся за дело ». Он хотел немедленно пройти мимо Хайдмана и снова к двери, но Хайдманн быстро удержал его за руку.

  «Минуточку», - сказал он.

  Смит нахмурился, глядя на руку Хайдмана на его предплечье, и Хайдман почти поспешно ослабил хватку. Тем не менее, он продолжил спокойно, но с большим акцентом в голосе: «У меня есть другие приказы, агент Смит».

  В глазах Смита не было ни малейшего волнения; его глаза были холодны, как нарисованные стеклянные шары. "А что это за приказы?"

  «Я должен поддерживать вас всеми возможными способами», - ответил Хайдманн. «Но это не значит, что я кладу руки на колени и смотрю».

  «Вы поддержите нас достаточно, если позволите нам делать нашу работу», - сказал Смит. «Салид - наша проблема. Мы преследовали его десять лет ".

  "Может быть, он был", - ответил Хайдманн. «Это больше не он. Он убил несколько сотен граждан нашей страны, мистер Смит. Мы вместе пройдем эту историю ».

  Глаза Смита оставались такими же пустыми и холодными, как и раньше, но Хайдманн буквально видел, как это работает у них за спиной. «Будьте разумны, комиссар», - сказал он. "Это - "

  «Я разумный», - перебил Хайдманн немного громче и резче. «Я просто делаю свою работу. «

  «Я мог бы сделать тебя», - сказал Смит.