Противник (СИ)

  Незнакомец на самом деле не двинулся с места, но у Вайхслера было странное чувство, что это было не столько из-за его слов, сколько из-за того, что он был слишком сосредоточен на том, что делал. Вайхслер говорил достаточно громко, чтобы почти закричать, но, похоже, он его совсем не слышал.

  "Привет! Слезай со своего шезлонга! Возвращение! И развернись - очень медленно! «

  На этот раз он закричал, но парень даже не вздрогнул. Вайхслер почувствовал, как каждый нерв в его теле начал вибрировать. Его указательный палец правой руки нажал на спусковой крючок пистолета и вытащил его почти до точки нажатия. Что, если парень просто проигнорирует его слова? Конечно, он не мог его убить!

  Но он бы сделал это, если бы не случилось чуда. Это была одна из тех катастроф, которые вы можете ясно предвидеть, не будучи в состоянии сделать что-либо, чтобы ее остановить; и это, хотя вы точно знаете как. Еще доля секунды, и он нажимал на курок и стрелял в человека, и

  - Именно в этот момент незнакомец выпрямился, отступил от дивана на полшага и повернулся к нему лицом.

  Глаза Вайхслера расширились от удивления. До сих пор он в основном видел только яркую тень, склонившуюся над диваном, но теперь он мог ясно видеть незнакомца. Это был мужчина неопределенного возраста, лет тридцати, возможно, лет сорока или даже старше. Вся фигура выглядела ... причудливой. Вайслер не мог придумать для этого другого слова.

  «Кто вы?» - нервно спросил Вайхслер. «Как ты сюда попал и что здесь делаешь?» Хотя он задал сразу три вопроса, он даже не дал другому шанса ответить ни на один из них, а подошел к нему и властно замахал пистолетом. .

  «Туда! Отойдите от дивана и будьте очень осторожны! Я хочу увидеть твои руки!

  Другой не двинулся с места. Он очень внимательно посмотрел на Вайхслера, но без тени шока или страха. Его глаза были странными: темными и тревожно ясными, но в то же время каким-то завуалированным, как если бы он научился видеть иначе, чем у Вейхслера, но в то же время почти забыл, как действительно воспринимать вещи.

  Кто был этот парень? Какой-то сумасшедший брат Харе Кришна?

  «Черт возьми, сделай шаг назад! - твердо сказал Вайхслер. «Вы, должно быть, устали от жизни! Это закрытая военная зона, вы понимаете? У нас есть приказ стрелять! «

  Он подчеркнул свои слова еще одним угрожающим жестом с винтовкой, и на этот раз получил хотя бы ответ, если не обязательно тот, который хотел.

  Тревожные темные глаза проследили за движением и, наконец, застряли на оружии. Но он по-прежнему не выглядел испуганным, в лучшем случае любопытным и заинтересованным. Парень либо не воспринимал его всерьез, либо никогда в жизни не видел пистолета.

  Затем Вайхслер увидел то, что внезапно заставило его забыть об этом вопросе.

  Сумка для трупов, над которой склонился незнакомец, была открыта. Пластиковая молния была опущена, так что он мог видеть лицо и плечи человека, лежащего на ней.

  «Какого черта?» Вайхслер повернулся к незнакомцу и нацелил дуло винтовки прямо ему в лицо. Внезапная волна горячего гнева вскипела в нем, и на крошечный, но ужасный момент ему пришлось изо всех сил сдерживаться, чтобы не ударить парня прикладом винтовки по лицу.

  «Что это значит?» - спросил он дрожащим голосом. «Что все это значит? Как ты думаешь ты Для кого-то, кому не нужно уважать мертвых? "

  Он не получил ответа даже сейчас, но что-то промелькнуло в глазах собеседника, что могло быть улыбкой, а может быть, прямо противоположным. Потом он исчез.

  Он не убежал, не поблек, не исчезал в дыму и огне. Он просто исчез в мгновение ока, бесшумно и совершенно не драматично, и, возможно, именно по этой причине он стал еще более впечатляющим. Вайхслер смотрел на то место, где незнакомец простоял полминуты, прежде чем он даже смог моргнуть. Он даже не очень боялся. И он нисколько не удивился, когда, наконец, обернулся и увидел, что черный пластиковый пакет за ним закрыт.

  Должно быть, он сильно ударился головой, потому что первое, что он почувствовал, когда проснулся, была неистовая головная боль. Следующее, что было хорошо известно в последнее время, но он надеялся, что он не почувствует этого снова в ближайшее время: введение иглы в вену левой руки, сопровождаемое кратковременным сильным покалывающим ощущением. Затем он услышал голос медсестры: «Я думаю, он просыпается».

  "Ошибка. Он не спит и просто притворяется спящим ». Иглу вытащили из вены Бреннера рывком, который, по его мнению, был слишком сильным, и он неохотно открыл глаза, чтобы посмотреть прямо в лицо доктора.

  «Нет смысла вводить мальчиков в заблуждение», - продолжил он жестом по столу с инструментами и улыбкой, которая была совершенно лишена чувства юмора. «Вы в значительной степени замечаете все, понимаете? Как вы себя чувствуете?"

  «У меня болит голова», - ответил Бреннер.

  "Хороший. Судя по размеру шишки на виске, она должна быть довольно большой ».

  "Верно", - сказал Бреннер сквозь стиснутые зубы. «Ваше сочувствие действительно велико, профессор», - к этому моменту он назначил голос на лицо.