Противница одиночества

А еще и потому, что в его глазах появилось новое, непонятное выражение, заставившее ее понять, что для него важно выиграть этот спор. Может, конечно, дело тут в чисто мужском желании самоутвердиться. Хотя Индиго так не показалось. Жюльен ясно дал понять, что не хочет иметь с ней дела, но вместе с тем не смог пройти мимо, увидев, что она в беде.

И тот факт, что он вообще заметил ее проблемы, едва не заставил ее расплакаться снова, уже от благодарности. Казалось, о ней уже давно никто не заботился.

Ну вот, он снова начал ей нравиться!

Выйдя из магазина, они неловко застыли на тротуаре, глядя куда угодно, только не друг на друга. Индиго ожидала, что француз поспешит уйти, чтобы избежать странного напряжения, повисшего в воздухе, но он не шевельнулся, озабоченно посмотрев на нее.

— Может, тебе немного прогуляться в ботинках, проверить, точно ли они подходят? — предложил Жюльен, снова взглянув на ее ноги. — Вдруг возникнут проблемы, и придется их вернуть в магазин. Ты ведь завтра идешь в Позитано? Сегодня единственная возможность их поменять.

— Верно, — кивнула Индиго. — Хорошая мысль. — Забросив рюкзак на спину, она сделала шаг назад. — А ты чем займешься? — она старалась говорить легко и беззаботно, охваченная сомнениями. Что подсказывает этикет? Пригласить его пойти с ней? Как-то грубо уйти прочь сразу после того, как Жюльен так выручил ее. Но опять же, не поставит ли она его в неловкое положение, вынудив снова ответить отказом?

— Наверное, пойду с тобой, — вдруг решил француз. — Продавщица толком не знала английского, вдруг тебе снова понадобится переводчик, — он нахмурился и покачал головой. — Я так понял, ты не говоришь по-итальянски?

— Совершенно верно. — Индиго почему-то было очень приятно думать, что она не ошиблась насчет его лингвистических познаний. Когда продавщица подошла и они начали говорить с ней по-английски, она толком не могла понять, что им нужно. И тогда Жюльен перешел на итальянский. Индиго, конечно, не специалист, но ей показалось, что по-итальянски он говорит не хуже. А значит, в первый вечер он действительно говорил по-английски только из вежливости по отношению к ней. Почему-то это открытие порадовало.

— Я могу заказать кофе и спросить, где туалет, но это все, что мне доступно без разговорника, — улыбнулась девушка.

— Ясно. Тогда пойду с тобой.

— Не хочешь ли для начала заселиться в отель?

Жюльен покачал головой:

— Позже.

— Как скажешь, — пожала плечами Индиго, изо всех сил пытаясь не выдать радость, вызванную тем, что он не бросит ее в одиночестве. — Я быстренько куплю сэндвич в том магазинчике, иначе скоро умру от голода. Поесть могу и на ходу.

— Можем присесть. Я не тороплюсь.

— Уверен?

— Конечно.

Индиго купила себе панини с прошутто, сыром с нежным ореховым привкусом и сладкими вялеными помидорами, удобно устроилась за высоким длинным столом кафетерия и умяла бутерброд в один присест. Жюльен стоял возле нее, попивая эспрессо, никак не комментируя ее поведение, хотя она готова была поклясться, что он говорит про себя: «Видишь? Ты зря не взяла батончик, который я предлагал».

Может, это и впрямь глупо, но она злилась на француза за то, как он повел себя вчера вечером, и предпочла гордость сытости.

Они вышли из города и двинулись к скалам, наслаждаясь прохладным бризом с моря. Было по-прежнему жарко, но не так, как днем. Солнце начало скользить за горизонт.

— Может, пройдем на берег? — предложила Индиго, думая, что он сейчас откажется и распрощается с ней.

Жюльен помедлил с непроницаемым лицом, потом медленно кивнул.

— Давай. — Он снова удивил ее неожиданной теплотой в голосе.

Они направились к ступенькам, ведущим на небольшой каменистый пляж. Соленый запах моря ударил в ноздри, когда они вышли к центру небольшой бухточки. Здесь были слышны только шелест волн и мелодичное постукивание камней, подхватываемых и обкатываемых водой.

Индиго замерла у кромки воды, устремив взгляд к горизонту, где солнце медленно опускалось в море, оставляя за собой золотистую дорожку на воде.

— Здесь и впрямь очень красиво, — вздохнула она, когда Жюльен остановился поблизости.

Они какое-то время постояли бок о бок, глядя на волны, не говоря ни слова, слушая далекие крики птиц, носившихся высоко в небе.

Наконец, повернувшись к Жюльену, Индиго с удивлением обнаружила, что он смотрит на нее, слегка нахмурившись.

Ее окатило жаром в тот миг, как их взгляды встретились. Она знала, что глупо усматривать в этом намек, однако что-то между ними явно изменилось, словно убрали некий невидимый защитный слой, до сих пор разделявший их. Кашлянув, она отвела взгляд и принялась копаться в рюкзаке, надеясь отвлечься от странных ощущений, вызванных его близостью. Наконец извлекла на свет божий путеводитель, посвященный прогулкам по Амальфитанскому побережью, и подводку для глаз.

— Вот, — она протянула французу то и другое, — напиши на форзаце свой адрес — чтобы я знала, куда выслать деньги.

Он молча взял предложенное, изогнув бровь при виде импровизированной ручки, и написал несколько слов на форзаце.