Противоборство

Через двадцать минут на более-менее современной модели «БМВ», слегка подгримированный с новым фасоном усов, бородки, бровей, парика, очков, переодетый в другую одежду и с новым комплектом документов, с большой корзиной зелени, копчёностей и хлеба, а также несколькими запечатанными сургучом бутылями вина, он распрощавшись с расчувствовавшимся Жаком, выехал из ворот. Клод как уселся на заднее сидение, как пристроился поудобнее, так и заснул «мёртвым сном».

В Лане Ник залил полный бак и, выдерживая нужную, но не противоречащую правилам дорожного движения, скорость, мчался по запечатлённому в его памяти маршруту. Возле Тура вновь заправился и снова в путь. Ехать было легко, трасса приличная и почему-то легковых машин было маловато, а вот фур предостаточно, но они были «учёные» и в крайнюю левую полосу не лезли. Так что маневрировать особенно не приходилось, но, конечно, посматривать пришлось. У Ангулема притормозил и со спящим богатырским сном Клодом завернул на площадку открытого кафе. Официант, юркий юноша, притащил кофе. Будить он не стал, вытащил из корзинки немного зелени, копчёного мяса с хлебом поел и запил принесённым кофе. И снова в путь. Возле Бордо снова заправился, но тут зашевелился Клод, приподнялся в сидении, принялся всматриваться:

– Мы что? К Бордо подъезжаем? Ник удивился его ориентации.

– Что, проснулся? Тогда закуси, приходи в себя. На границе сменишь.

С этими словами он припарковал машину на обочину. Клод вылез, умылся, сделал в кустах своё дело, сполоснул руки и с корзинкой уселся на заднее сидение. Надо отдать ему должное, первым делом наделал бутербродов с копчёным мясом, зеленью, овощами для Ника, разложил на салфетку переднего сидения, а только затем уж принялся и сам насыщаться. Сто семьдесят километров между Бордо и границей проскочили немногим более за час.

Уже темнело, когда подъехали к границе. Встали, поменялись местами, Клод, поприветствовав пограничников сначала с одной стороны поста, затем с другой, въехал в Сан-Себастьян, двухсотысячник Испании, курортный и культурный центр Басков. Ещё сорок пять минут и они, минуя нескончаемые лимонно-апельсиновые и оливковые рощи с виноградниками, въехали в Бильбао. Довольно большой, свыше полумиллиона жителей портовый, старинный город с его старинным, знаменитым Собором XIV века, не менее старой ратушей. Нику не удалось полюбоваться ими, хотя в бытность своей работы в этом уголке Испании он не раз специально заезжал сюда именно из-за этих архитектурных достопримечательностей и всегда находил для себя в них нечто новое, открывал неизведанное. Клода, похоже, они несколько не трогали, и он буквально пронзил город, вырулил на шоссе, ведущему до городка Миранда. Не доезжая его, свернул на местную дорогу, покружил по ней по закоулкам и въехал в небольшое белое селеньице.

Уже здорово стемнело, когда их машина упёрлась в ворота в каменном, тоже белёном заборе. Клод посигналил пару раз дальним светом, за забором начался надрываться от лая, судя по голосу, довольно большой пёс. Спустя минут пять-семь, калитка, почему-то вделанная не в плотнище ворот, а непосредственно в каменную кладку ограждающего забора, приоткрылась, и из неё выглянул мужчина, чем-то напоминающий Жака. Он настороженно оглянулся по сторонам, закинул винтовку за плечо и вышел. Подойдя к машине, вгляделся в салон и спросил:

– Кто? Зачем пожаловали?

– Эге, эге, Мигель, ты чего так вооружился, с кем собрался воевать, неужели со своим боевым товарищем Клодом.

– Есть с кем, ещё не перевелись любители чужого. А ты, Клод, весёлая твоя душа, как посмотрю, не перестаёшь зубоскалить? Приехали? Я уж было решил, сегодня не доедешь. Вон сколько ехать, почти на краю света обитаешь. Они крепко пожали друг другу руки, многократно гулко похлопали друг друга по спинам. Пока они обнимались, Ник вылез и молча стал смотреть на них. Прервавшись, Мигель взглянул в него.

– А это кто? Дон какой-то? Ник ответил по-испански на этом же наречии.

От удивления хозяин остолбенел и смущённо заворошил свои уже седые волосы крепкой широкой ладонью. Клод засмеялся:

– Ты не смотри на то, что он похож на штатского. Мне наш старший объяснил: ему многие из нас могут позавидовать, сам командир взял бы его в свою команду.

– Ну ты скажешь, Клод, взять в команду?! Сколько он нас гонял, сколько потов заставил пролить, прежде чем обучить воинскому ремеслу, а сколько мы мук приняли, пока разные языки не обучили. Мне сам алькальд из Миранды сколько раз предлагал, уговаривал, чтобы их жандармерию взялся бы привести в порядок. А то толком ничего не умеют, только вырядятся, как петухи, и думают этого достаточно. А оружие не чищено, не пристреляно, он с отвращением сплюнул, но тут же развернулся, крикнув, залезай в свою тачку и заезжай!

Через несколько минут ворота распахнулись, лаявший барбос взвизгнул и затих. Они въехали в небольшой, мощёный булыжником двор. На каменном крыльце в чёрном платье стояла и строго смотрела на них пожилая женщина. Мигель сразу же потеряв свой воинственный вид, смиренно «забурчал»: