Противоречия любви

— Не стреляй. Они не виноваты в том, что я сбежала. В меня стреляй.

Гер видел перед собой Дару: растрепанные спутанные волосы, покрасневшие от слез глаза. Все-таки она была прекрасна, несмотря ни на что. Его гнев уходил, сменяясь желанием. Ни одна женщина не вызывала в нем таких желаний. Они были слишком сильными, как будто его память воскрешала древние инстинкты в нем. И он уже не мог с этим бороться — или не хотел.

— Если так хочешь спасти их — переспи со мной, — придав безразличие голосу, произнес Гер.

Дара чувствовала стыд, ведь Гер сейчас сказал это при всех. Она не предполагала, что такой позор когда-либо будет в ее жизни. Только когда на кону жизнь других, Дара забывала о себе.

— Никогда. Лучше застрели меня.

— Я застрелю их.

Гер шагнул вперед. Дара, не раздумывая, бросилась на его пистолет. Стоявшие в шеренге парни уже не могли безучастно ко всему относиться. В результате небольшой потасовки Дару оттащили в сторону и держали, а остальные встали напротив Гера, закрывая ее собой.

Гер понимал, что при такой расстановке сил не стоит вступать в конфликт. Он умнее, и если его люди идут против него, то он разберется с этим, но позже.

— Цыганку в дом уведите и в комнате заприте, — сказав это, Гер убрал пистолет. — Поехали.

Он посмотрел на Ковало, который благоразумно не вмешивался в эту разборку.

* * *

Сидя в машине и наконец взяв под контроль бушевавшие в нем чувства, Гер закурил и открыл планшет.

— Охрану всю смени, — спокойно произнес он, затягиваясь сигаретой, — это твои недоработки. Что-то ты сдаешь позиции, друг мой. Такого раньше не было — мои люди идут против меня.

— Они девчонку защищали.

— Факт в том, что такие охранники мне не нужны. Уволь всех и найми новых.

— Хорошо. — Ковало понимал, что Гер прав, но с другой стороны… она постоянно за всех вступается. — Добрая она…

— Глупая. — Гер оторвался от экрана монитора и посмотрел на Ковало. — В нашем мире так нельзя. Ей бы о себе подумать, а не за других заступаться.

— Но ты тогда в клубе воспользовался этим.

— А почему нет?

— Что ты решил с ней делать? — Ковало понимал, что теперь цыганка им не нужна, и что Гер принял решение касательно ее судьбы.

— Отпустить хотел, да только она все планы спутала своим побегом. Теперь даже не знаю… Пока там эта охрана, я ничего делать не буду. Мне бунт из-за девчонки не нужен.

Ковало не стал больше развивать эту тему. Сегодняшний поступок Дары его поразил, пусть он и не хотел себе в этом признаться. Зачем она это сделала? Броситься на пистолет — это не шутки. Ведь Гер и выстрелить мог. Эти парни ее охраняют, а она ради них на все готова. Глупо, конечно… с другой стороны, Дара не такая, как все, она необычная, у нее свои взгляды на все, и это он уже понял. Только ему не нравилось отношение Гера к ней. Слишком он жесток. Это неоправданно, это лишнее, и Ковало не понимал — зачем.

Гер сделал вид, что занимается чтением документа, но на самом деле его мысли были далеки от дел. Его опять неприятно задевала эта ситуация. Дара готова сделать все для чужих ей людей. А ему при этом отказывает, и это при всех. Переспать с ним не готова, а от пистолета собой закрыть готова. Геру осознание этого давалось с трудом. Все его женщины были с ним ради него, пусть и ради его денег, власти и того, что он давал им в благодарность за близость, но при всем этом они хотели его. Сейчас все было по-другому. Он чувствовал неправильность происходящего, эта цыганка его задевала своим поведением. Память вернула его в клуб. Он вспомнил минет и то, как она его делала. Понимание, что все было ложью, опять больно задело его — она так сосала ради других, думая о другом. Лживая цыганка разыгрывала перед ним комедию, и он уже даже поверил в ее искренность. Хорошо, что тогда он быстро опомнился и просто трахнул ее в рот. Глупо было повестись на все это, ведь она ненавидит его. И сейчас это еще раз подтвердила. Готова умереть, но не быть с ним. Причем умереть за других. Ее действия ему было тяжело понять, да и не хотел он больше их понимать. Решение выставить ее вон из дома уже принято, и он сделает то, что решил.

* * *

Поправляя длинные пряди накладных светлых волос, Лера пыталась сдержать слезы обиды, смотря, как пляшет цыганка в экране мобильного телефона. Галочка трещала без умолку. Ее рассказ был красочен и живописен. Она рассказала все — и то, как цыганка висла на ее Полонском, и то, как Гер не отходил от этой девки. И главное, что потом они уединились в одной из комнат VIР-зоны. Что делают в таких комнатах, Лера знала. В свою бурную молодость, находясь в поисках богатого мужа, она часто проводила там время с предполагаемыми женихами. Теперь выстраданный ею приз в виде богатого Полонского ускользал из рук. Ладно бы ей дорогу перешла холеная стерва, такая же охотница за женихами, как она сама. Так нет — Полонский запал на грязную цыганку. Это больше всего убивало во всей ситуации. Такую соперницу она не ожидала. Видно, у Полонского развивается старческий маразм, раз он на бродяжек западает.