Противоречия любви

Голоса за окном привлекли внимание. Она прислушалась и уловила слова: барон, Мирчи, цыгане… Конечно, эти слова сразу привлекли ее внимание, и она замерла, пытаясь уловить смысл разговора. Людей не было видно, но, судя по шагам, они проходили мимо ее окна, расположенного на втором этаже.

— Я более не могу ждать господина Полонского, — голос говорившего выдавал его пожилой возраст. — Вот эту папку, пожалуйста, уберите в сейф.

— У меня нет ключей от сейфа, но я ее уберу в стол Полонского. Можете не беспокоиться: в доме нет посторонних, и в его кабинет никто не заходит.

— Как вам будет угодно. Но повторяю еще раз: это очень важные документы о земле, принадлежащей Мирчи Чечару. Если эти документы попадут к цыганам, Полонский потеряет эти земли навсегда. Видно, Чечар не знает об их существовании, иначе он бы просто выставил Полонского со своей земли.

Голоса собеседников удалились, и Дара больше не слышала, о чем они говорят. Затем по коридору прозвучали шаги и скрип открывающейся двери. Она быстро метнулась к двери и приоткрыла ее. В щелочку ей удалось разглядеть, как в дверь в конце коридора зашел охранник с папкой в руке. Значит, вот где кабинет Полонского. План в голове Дары созрел моментально. Все складывалось как нельзя кстати. Она выкрадет документы, и рано утром ей помогут сбежать. Вот это удача. Дара дождалась, когда охранник спустится вниз, и уже хотела метнуться к кабинету, но шум шагов заставил ее вернуться в комнату. За ней пришли. Она вспомнила, что сейчас время ее вечерней прогулки в саду. С одной стороны, Дару это расстроило, с другой — она понимала, что документы сможет выкрасть и позже. Все равно Полонского нет, а значит, никто их не заберет.

* * *

Личный самолет Полонского приземлился на спецполосу. Правда, из-за погодных условий их вылет задержали, и в результате он так и не успел вовремя приехать в свой коттедж на назначенную встречу с адвокатом. Хотя ради тех бумаг, которые добыл ему адвокат, он бросил все дела в Питере и вернулся домой. Но иногда планы нарушаются непредвиденными обстоятельствами. Сильная гроза в Петербурге не давала возможности вылететь, приходилось пережидать погодное явление. Адвокат созвонился с ним и сказал, что бумаги в его столе, это же подтвердил и охранник. Так что золотой ключик был у него в кармане.

Сев в представительский Мерседес, Герман дал команду ехать в коттедж, хотя, конечно, можно было отправить за бумагами кого-нибудь из своих людей. Но после случая с цыганкой, когда все встали на ее защиту, Гер никому не доверял. Лучше он сам съездит и заберет бумаги.

ГЛАВА 13

Проникнуть в кабинет Гера Даре так и не удалось. Сначала прогулка, потом ужин. Но она не расстраивалась, зная, что лучше всего пойти за документами ночью. Просто нужно ждать.

Когда в коридоре раздались шаги, а потом и голос Гера, Дара почувствовала, что ее мечты рассыпаются, как разбившееся зеркало. Она замерла. Скорее всего, Гер говорил с кем-то по телефону, его шаги приближались к ее комнате. Только дверь не открылась, а шаги стали удаляться. Значит, Гер шел к своему кабинету — он приехал за этими бумагами.

Дара бросилась к двери и распахнула ее.

— Гер… я ждала тебя, — ее голос дрогнул. Она не знала, что ей делать. Как задержать его. Как не дать ему забрать бумаги.

Гер обернулся и застыл. Он не ожидал увидеть Дару. Сейчас его мысли вообще были о другом. Он даже забыл о ней и о том, что хотел выкинуть ее из коттеджа.

— Гер, — Дара понимала, что это ее последний шанс. Или она его задержит, или он пойдет и заберет документы. — Я скучала…

Это было что-то новенькое. Гер удивленно поднял бровь и попытался понять, в чем подвох. Хотя она и говорила почти искренне, но он сразу ощутил, что она играет. Игра… игра ему всегда нравилась. Он сделал шаг ей навстречу, а потом вспомнил о бумагах в столе. Хотя бумаги никуда не денутся. Намного интереснее узнать, что придумала цыганка. В чем суть ее поведения, ее игры, обмана…

Бросив взгляд на дверь кабинета, Гер повернулся и пошел к стоящей в дверях Даре.

— Скучала? И как же ты скучала.

Он приблизился к ней вплотную. Дара чувствовала его дыхание на своей щеке и видела его глаза. Они были так близко, что можно было рассмотреть все оттенки цвета медовой радужки.

— Скучала, — она сделала полшага и прижалась к нему, а затем подняла голову, подставляя губы для поцелуя.

Гер хотел поцеловать, но он чувствовал, что это неправда. Ее шаг к нему, эти губы напротив.

— Если скучала — поцелуй меня.

Дара приблизила свои губы к его и попыталась повторить то, что делал Гер с ее губами. Получилось неумело, и это явно был не поцелуй.

— Я не умею…

Эти слова и этот неумелый поцелуй подняли в глубине его души запрятанные чувства, то, что он так хотел убить в себе. Но не смог. Гер обхватил ее руками и, прижав к себе, накрыл ее губы поцелуем. Он чувствовал, что она не сопротивляется ему, и от ее податливости сносило крышу. Ему стало неважно, что она там задумала и для чего весь этот спектакль. Целовать ее было упоительно приятно.

— У меня дела, детка… я позже к тебе зайду.