Закон, как сталь солдат, для нас звучит жестоко:Ты чуешь в нем, что надо преклониться,Что беспощадно он за око вырвет око,Что он мечом скрепленная страница.Но мировой закон, веков необходимость,Ананкэ – рок, спокойствие – Нирвана,Которым чужды плач, прощенье и терпимость,Пугают всех; и жаждут все обмана.В числе их тезисов один – других жесточе,Закон глубин таинственного рода;Страшны, как у медуз, его тупые очи,И, глядя в них, не знаем, где свобода.И он, закон, гласит: мы только повторяемПуть прошлого; все чувства в быстрой сменеУж предначертаны; мы сами отстрадаемИ взыщется за нас в седьмом колене.Но нам, бунтовщикам, чья грубая породаВ себе «хочу» от Каина питает,Так всякий чужд закон, что и сама природаБездушием путь знания карает.
ТРУПЫ
Посв. Зинаиде Павловне Шапиевской
Меня в даль жизни потянулиМечты – доплыть иль пасть.Я спасся сам, но потонулиПравдивость, сила, страсть.Мертвы желанья и виденья.Лежат на берегуМоей души… Но погребеньяСвершить я не могу.Я знаю, песнею печальнойЯ в поздних, злых слезахНе брошу в сумрак погребальный,Но воскрешу тот прах.И уж не прежним, страстным роемВиденья обоймут:Меня обхватят трупы с воемИ, как лжеца, убьют.Я потерял в тревогах твердость,Мой меч упал, звеня…Поднимут злость его и гордость,Мой меч убьет меня!На берегу зияют трупы.Над ними нет креста.Убийцы – море и уступы –Прелестны, как мечта…
II
ВЛЮБЛЕННЫМ
Я знал его влюбленным нежно,
страстно, бешено, дерзко, скромно.
Гоголь
ВОСТОЧНАЯ ЛЕГЕНДА
Дочь Мухтара бен-АмунныВсех прелестнее девиц:Очи девы – трепет лунныйВ мраке спущенных ресниц,Взгляды девы сладки чары,Как прохлады свежей сень,Нежат пышные шальварыСтана девственного лень…А чадры прозрачной тканьюНе закрыть ланит огня,Как тумана колыханьюНе затмить сиянье дня…Много мудрости имеетБахр-Ходжа, мулла младой;Бай-Эддин смельчак посмеетВызвать всех на смертный бой.Бахр-Ходжа принес к Мухтару,Как калым за дочь, Коран;Бай-Эддин – пистолей паруИ дамасский ятаган.Только нищий не к МухтаруСнес калым свой, Ибрагим:Под тенистую чинаруСнес он слезы – свой калым.Но четвертый всех сильнее,Ростовщик Рахматулла;Стали все грозы темнее –Нищий, батырь и мулла.С первым проблеском рассвета,От безумия дрожа,Прыгнул в пропасть с минаретаТомный, страстный Бахр-Ходжа.С первым проблеском рассвета,На коне, в степи, один,Был сражен из пистолетаВ свалке батырь Бай-Эддин.И по пыли, на рассвете,Ибрагим шел, полный грез…Он у каждой пел мечетиИ ослеп от вечных слез.