– Сандра?
Октавия проснулась резко: открыла глаза, обнаружила себя в кресле инопланетянина и даже не сразу поняла, что спала. Через секунду почувствовала боль в затёкшей шее и одновременно – ощущение лёгкости в голове, вызванной отдыхом, пусть коротким, но полноценным. Улыбнулась, повернула голову к соседнему креслу, но подруги в нём не обнаружила.
– Сандра? – Леди поднялась и огляделась. – Ты где?
В рубке пусто. Первое Ядро по-прежнему красное, без изменений. На мониторе какие-то цифры. Сандры нет.
– Куда ты делась?
Спрятаться в рубке было негде, но Октавия всё равно обошла помещение, посмотрела за Первым Ядром – вдруг Конфетка упала и лежит на полу? – постояла возле главного монитора и вздохнула.
Взгляд её стал жёстким.
– Ты всё-таки решила меня обмануть?
На мгновение стало горько. Не грустно, а именно горько – от разочарования. От того, что она изо всех сил убеждала себя, что Сандре можно доверять, и оказалась не права. Стало горько от того, что Октавия сочла себя не обманутой, а преданной.
После возвращения Конфетки и невнятного рассказа о том, что все исследованные ею помещения оказались копией виденных Леди, в душу Октавии вновь закрались сомнения, и она запрограммировала один из микродронов на слежку за подругой. Корила себя за решение, но не изменила его. И теперь, убедившись в том, что сомнения подтвердились, вернулась в кресло и открыла присланное устройством видео.
– Посмотрим, что ты стала делать после того как я заснула…
Сандра вышла из рубки – микродрон едва успел проскользнуть в закрывающиеся двери, вызвала лифт, уверенным движением нажала кнопку нужного уровня, не искала её, то есть не в первый раз ехала, пришла в помещение, похожее на какую-то лабораторию… Связь стала хуже, шли большие помехи, но Октавии удалось разглядеть, что Конфетка поставила рюкзак на пол и уселась в кресло. Её руки, ноги и тело мягко обхватили широкие ремни, сверху опустился манипулятор и сделал инъекцию, после которой Сандра сразу закрыла глаза.
А потом…
А потом появились другие манипуляторы, с другими инструментами и принялись вытворять такое, что Леди завизжала. Не закричала, а именно завизжала так, словно медицинский робот инопланетян делал это не с Сандрой, а с ней. И без всякого наркоза. Завизжала от ужаса и страха. Завизжала, позабыв обо всём на свете и думая лишь о том, что с ней… с ней… с ней… ЭТОГО не должно случиться ни в коем случае.
Завизжала, вскочила с кресла и бросилась к выходу из рубки.
Куда?
Никуда.
Подбежала к дверям, заколотила в них кулачками. Разрыдалась. Вспомнила о кодах, с третьей попытки отыскала нужный файл, перепутала вход и выход, сообразила, выругалась, со второй попытки ввела правильный код, подбежала к лифту и остановилась, поняв, что не знает, что делать дальше. Ехать к Сандре? Зачем? Спасать её? Но как? Что она может сделать, если инопланетяне вскрыли подруге голову и копаются в мозге?
Вспомнив увиденную картину, Октавия с трудом сдержала рвотный позыв.
«Я не хочу так же!»
Леди не сомневалась, что пришельцы заставили Конфетку стать подопытной крысой в их чудовищном эксперименте. Но что делать? Куда бежать? Или вернуться в рубку и ждать… Чего ждать? Что инопланетяне явятся и сделают с ней то же самое?
«Я не хочу!!!»
Но короткое: «Я не хочу!!!» стало последней панической мыслью, потому что в следующий момент Октавию накрыло холодное понимание:
«Сандру никто не хватал. Никто не принуждал. Она сама отправилась в лабораторию. Обдуманно. Дождалась, когда я усну, или сама меня усыпила, и отправилась на операцию… Но зачем?!»
Додумать эту мысль Октавия не успела: услышала пришедший в смартплекс вызов и машинально ответила:
– Да?
– Октавия?
– Аллан! Ты очнулся!
И в её голосе было столько неподдельной радости, что Райли непроизвольно улыбнулся и подумал, что Леди ОК точно не сообщница Сандры.
– Да, Октавия, мы все очнулись.
– Все здоровы?
– Да.
– Боже, Аллан, как я рада. Где вы?
– Мы около лифта, и, видимо, поэтому сигнал проходит довольно далеко по кораблю – через шахту.