Противостояние.Том I

Бензозаправка была на самообслуживании. От контролера требовалось только включать насос. Так что они беспрепятственно поднялись по ступенькам и вошли внутрь. Вдоль комнаты до прилавка тянулись три стеллажа с консервами. За стойкой человек в ковбойской одежде расплачивался за пачку сигарет и полдюжины «Слим-Джимс». У среднего стеллажа усталого вида женщина с жесткими черными волосами пыталась выбрать один из двух соусов к спагетти. Помещение пропахло залежавшейся лакрицей, табаком и старостью. Хозяином был веснушчатый человек в серой рубашке. На голове у него торчала фирменная кепка, на которой большими красными буквами на белом фоне было написано ШЕЛЛ. Он посмотрел в сторону хлопнувшей входной двери, и глаза его расширились от ужаса.

Ллойд, пристроивший подставку автомата у себя на плече, дал очередь по потолку. Плафоны двух подвесных ламп разорвались как бомбы. Мужчина в ковбойской одежде начал поворачиваться к ним.

— Не двигаться, всем стоять на месте, тогда никого не тронем! — заорал Ллойд, но Шпок немедленно опроверг его слова, проделав дырку в женщине, выбиравшей соус. Та упала замертво.

— Ты что, Шпок! — завопил Ллойд. — Ты не должен был…

— Шпокнул ее, старик! — закричал Шпок. — Она уже больше никогда ничего не увидит. Ннно! Ннно!

Человек в ковбойской одежде продолжал осторожно поворачиваться. В левой руке он держал купленные сигареты. Резкий свет, падающий сквозь витрину и стеклянную входную дверь, бросал ослепительные блики на темные стекла его солнцезащитных очков. За поясом у него торчал револьвер 45-го калибра, который он неторопливо вынул, пока Ллойд и Шпок разглядывали убитую женщину. Человек прицелился, выстрелил, и левая половина лица Шпока неожиданно превратилась в месиво из крови, мяса и зубов.

Ранили, завопил Шпок, роняя «магнум», вертясь на месте и судорожно размахивая руками. С полок на покрытый трещинами деревянный пол посыпались чипсы. — Меня ранили, Ллойд! Посмотри! Меня ранили! Ранили!

Шпок ударился о входную дверь, и она с шумом распахнулась. Он тяжело осел на крыльцо, сорвав одну из старых дверных петель.

Ошеломленный Ллойд палил скорее по инерции, чем из самообороны. Комнату наполнил грохот автомата. Шумно падали вниз консервные банки. Из вдребезги разбитых бутылок растекались кетчуп, соусы, оливковое масло. Со звоном полетело переднее стекло аппарата для охлаждения пепси-колы. Бутылки с газировкой взрывались как глиняные спортивные мишени. Все было в пене. Мужчина в ковбойской одежде, хладнокровный, спокойный и собранный, снова выстрелил. Ллойд скорее почувствовал, чем услышал близко пролетевшую пулю, когда она слегка коснулась его волос. Он дал длинную очередь по всей комнате слева направо.

Хозяин в фирменной кепке с такой быстротой рухнул за стойкой, что сторонний наблюдатель мог бы подумать, будто он провалился в неожиданно открывшийся под ногами люк. Разлетелся барабан со жвачкой. По полу покатились бесчисленные красные, голубые, зеленые шарики. Лопнули стеклянные банки на стойке, в одной из которых были маринованные баклажаны, в другой — консервированные свиные ножки. Помещение мгновенно наполнилось острым запахом уксуса.

«Шмайссер» в трех местах продырявил ковбойскую рубашку цвета хаки. Большая часть внутренностей бедняги разметалась по стойке за его вспоротой спиной. Он осел, все еще сжимая одной рукой свой сорок пятый, а другой — пачку «Лаки».

Одуревший от страха Ллойд продолжал палить. Автомат все больше накалялся у него в руках. Зазвенела и упала коробка с пустыми бутылками из-под содовой. Одна из пуль угодила в календарь с красоткой в коротких шортах, пробив дырку в ее соблазнительном бедре персикового цвета. Сорвалась полка с дешевыми книжками в мягких обложках. Наконец патроны в «шмайссере» кончились, и воцарилась оглушающая тишина. В комнате стоял тяжелый, зловонный запах пороха.

— Бог ты мой, — произнес Ллойд и опасливо посмотрел на ковбоя. Было не похоже, чтобы в ближайшем или отдаленном будущем тот мог доставить какие-либо неприятности.

— Меня ранили! — вопил Шпок, втаскиваясь обратно внутрь. Он с такой силой ухватился за входную дверь, что сорвал вторую петлю, и дверь грохнулась на крыльцо. — Меня ранили, Ллойд, посмотри!

— Я прикончил его, Шпок, — утешил его Ллойд, но Шпок, казалось, ничего не слышал. Его правый глаз сверкал как дьявольский сапфир. Левого же вообще не было. Левая щека тоже исчезла, и, когда Шпок говорил, было видно, как двигалась его челюсть. Большинство зубов вылетело. Его рубашка насквозь пропиталась кровью. По правде говоря, Шпок превратился просто в кровавую развалину.

— Долбаный ублюдок раскроил мне башку! — орал Шпок. Он нагнулся и поднял свой «магнум». — Я покажу тебе, как стрелять в меня, скотина!