Противостояние.Том I

Они присели на ярко-зеленую скамейку, на спинке которой красовалась реклама местной страховой компании. Соумз блаженно подставил лицо под жаркие лучи солнца.

— Озноб и жар, — сказал он. — Где-то с десяти часов вечера. До этого был только озноб. Слава Богу, хоть поноса нет.

Вам нужно вернуться домой и лечь, — написал Ник.

— Да, надо бы. Сейчас поеду. Вот только немного отдохну…

Его глаза закрылись, и Ник решил, что он заснул. Ник размышлял, стоит ли идти в закусочную за завтраком для Билли и Майка. Не открывая глаз, доктор Соумз опять заговорил. Ник следил за его губами.

— У всех схожие симптомы. — Он стал перечислять их по пальцам, пока все десять не стали напоминать раскрывшийся веер. — Озноб. Жар. Головная боль. Слабость и общее истощение. Потеря аппетита. Болезненное мочеиспускание. Постепенное увеличение гланд, подмышечных и паховых узлов. Затрудненное дыхание. Легочная недостаточность.

Он взглянул на Ника.

— Это классические симптомы обычной простуды, гриппа и пневмонии. Мы можем излечивать от этих болезней. Если только пациент не слишком юн, или, наоборот, не очень стар, или не ослаблен предшествующей болезнью, антибиотики сделают свое дело. Но тут они бессильны. Эта болезнь может развиваться стремительно или медленно. Но, похоже, это не имеет большого значения. Все равно ничего не помогает. Болезнь обостряется, потом отступает, чтобы затем обостриться с новой силой; нарастает слабость; невероятно распухают железы и наконец наступает смерть. Кто-то допустил ошибку. И теперь пытается скрыть это.

Ник с сомнением посмотрел на доктора, пытаясь понять, все ли правильно он прочитал по его губам и не бредит ли Соумз.

— Звучит как бред параноика, да? — Соумз взглянул на него с вымученной улыбкой. — Я всегда боялся признаков паранойи у молодых, знаешь? Их постоянно терзал страх, что кто-то прослушивает их телефоны… преследует их… ведет компьютерное наблюдение за ними. Только теперь я понимаю, что правы были они, а не я. Жизнь — прекрасная штука, Ник, но я нахожу, что возраст требует непомерно высокую плату с человека за дорогие его сердцу предрассудки.

Что вы имеете в виду? — написал Ник.

— В Шойо не работает ни один телефон, — ответил Соумз. Ник не мог понять, то ли то был ответ на его вопрос (хотя, похоже, Соумз обратил мало внимания на последние слова Ника), то ли доктор переключился на другую тему — видно, решил Ник, из-за жара у того путаются мысли.

Доктор посмотрел на озадаченное лицо Ника и, наверное, подумал, что глухонемой просто не поверил ему.

— Это чистая правда, — подтвердил он. — Если пытаешься связаться по телефону с другим городом, то сразу звучит записанное на пленку объявление. Более того, оба въезда и выезда из Шойо со стороны дорожной заставы перегорожены барьерами с надписью РЕМОНТ ДОРОГИ. Но никакого ремонта там не ведется. Одни барьеры. Я там был. Уверен, что при необходимости заграждения можно отодвинуть, но нынешним утром через заставу проезжает не много машин, в основном это армейский транспорт: грузовики и джипы.

А другие дороги? — написал Ник.

— Шоссе 63 на восточной окраине города было взорвано для замены водопровода. На западной окраине города, похоже, произошла серьезная дорожная авария. Две машины перегородили дорогу, полностью заблокировав движение. Выставлены предупредительные знаки, но не видно ни одного полицейского или рабочего-ремонтника.

Он прервался, вынул носовой платок и высморкался.

— По словам Джо Ракмана, который живет неподалеку, работы по ремонту водопровода ведутся крайне медленно. Часа два назад я осматривал его маленького сына, который находится в очень тяжелом состоянии. Джо считает, что на самом деле водопроводом занимаются не рабочие, а переодетые в спецодежду аварийно-дорожной службы солдаты.

Почему он так решил? — написал Ник.

— Потому что обычные рабочие редко отдают честь друг другу, — сказал Соумз, вставая.

Ник поднялся вслед за ним.

Объездные дороги? — черкнул Ник.

— Возможно, — кивнул Соумз. — Но я врач, а не герой. Джо сказал, что видел винтовки в кабине их обычного грузовика дорожной службы. Карабины армейского образца. Если кто-нибудь попытается покинуть Шойо в объезд и его заметят, то неизвестно, что может произойти. И это еще большой вопрос, что творится за пределами Шойо. Я повторяю, кто-то допустил ошибку. И теперь они пытаются скрыть это. Безумие. Безумие. Конечно, обо всем этом станет известно. И очень скоро. Но сколько еще человек умрет за это время?

Ник, напуганный всем сказанным, остолбенело смотрел, как Соумз возвращается к машине и медленно садится за руль.

— Кстати, Ник, — Соумз выглянул из окна, — как ты-то себя чувствуешь? Простуда? Насморк? Кашель?

Ник отрицательно покачал головой.

— Попытаешься выбраться из города? Я думаю, тебе это удастся, если будешь уходить полями.