Протоколы сионских мудрецов. Фальшивка и ее использование

В антисионистской борьбе арабов, как во всякой идеологической борьбе, в ход были пущены все средства. Очень хорошо, что в этой идеологической борьбе столь часто оставляли в стороне стрелы расовой и религиозной ненависти, что столь часто атака направлялась только против прямых виновников отчуждения арабской Палестины, то есть против адептов сионистского движения. Но было фатальным то, что, с одной стороны, те из арабов, которых более всего отличала религиозная мусульманская направленность, в пылу идеологической борьбы против сионизма вновь обращались к старым религиозным и народным предрассудкам против евреев в целом. Было фатальным то, что некоторые мусульманские фундаменталистские организации связывали сионизм с предполагаемой общей вредоносностью евреев и иудаизма. Было также фатальным то, что мусульманские народные массы, поднятые против сионизма, воскресили в своей памяти народные традиции относительно евреев и ассоциируют их с этой борьбой. Я напоминаю обо всем этом в качестве предупреждения. Сионистская пропаганда знает свое дело, объясняя антисионистские выступления арабов и других антисемитскими мотивациями, ненавистью к евреям вообще. Этой пропаганде очень хорошо известно, что антисемитизм вызывает (во всяком случае, в настоящий момент) глубокое отвращение в большей части европейского и американского общественного мнения. Обличать какое-либо действие или высказывание как антисемитское значит настраивать против него это общественное мнение[582].

Итак, мы узнаем следующее: «было фатальным» то, что антисионизм скатывался к антисемитизму; объяснение чего-то фатальностью представляет собой способ легитимизации, который удивительно встретить в произведении, выходящем из-под пера ученого.

Обращаясь к своим «друзьям» (активистам антисионизма), М. Родинсон преподает им урок, предполагая самим этим актом то, что названные друзья-антисионисты охотно и весьма часто увлекаются антиеврейским дискурсом:

Необходимо, чтобы арабы и некоторые из их друзей поняли бы, что они эффективно помогают сионистской и арабофобской пропаганде всякий раз, когда изобличают сионистские действия или заявления, объясняя их или как будто объясняя вечной зловредностью еврейского народа и потому выискивая аналоги этим актам в еврейской истории, полагая, что преследования евреев были заслуженными, или что таких преследований вообще не было, или же они являлись незначительными[583].

Единственный вопрос, который здесь представлен, это вопрос о символической эффективности в публичном пространстве атак против Израиля и сионизма, и Максим Родинсон изобличает непредвиденные эффекты некоторых форм дискурсов, которые мы квалифицируем в качестве антииудео-сионистских: