Процентная афёра

этой пропорции. Сидни была в своей стихии. Остальные ее друзья и семья были в

смятении.

Наконец приглашения были распечатаны и доставлены. Генерал в

отставке Харлан Латтимор, как они указали, с гордостью приглашaл высший свет

засвидетельствовать помолвку своей внучки Уинифред с сыном и т. д. Бреннаном в

такой-тo день. Помолвка будет отмечаться на благотворительном балу, доходы

пойдут в Фонд вдов и сирот ветеранов войны, с платным входом у двери, другиe пожертвования принимаются с благодарностью.

По указанию герцогини, приглашения были разосланы под именем

генерала, с оттиском имени Уинифред и франкированы герцогом по настоянию

Сидни. Почти все приняли приглашения, даже принц-регент, который объявил это

новой идеей, а Сидни - оригиналкой.

Сидни не успела быть чем-то кроме организатора. Были измерения и

примерки, как для комнат, так и для девушек. Списки гостей, списки расходных

материалов, списки списков. Сидни встречалась с музыкантами, поставщиками, агентствами по найму. Она выслушивала тетю Харриет и принимала советы леди

Мейн. Герцогиня была в восторге не только от того, что ей отдавали предпочтение

перед этой скупердяйкой леди Уиндхэм, но и от того, что у Сидни была такие

способности. Шалунья могла бы стать достойной герцогиней, если бы эта рыба, ее

сын, что-то предпринял.

Герцогиня возлагала большие надежды на бал. Ничто не сравнится с

13

волнением от причудливой интриги, способной вызвать блеск в девичьих глазах.

И ничто не может заставить этого человека шевелиться быстрее, чем увидеть как

популярна малышка. Как ее собаки со своими игрушками: любимый мяч мог

оставаться нетронутым в течение нескольких дней; но пусть одна собака сыграет с

ним, им всем пoтребуется его иметь. Мужчины не отличались. Ничто не заставит

мужчину претендовать на владение быстрее, чем другие самцы, обнюхивающие его

избранницу. И герцогиня собиралась заставить их сесть и завыть.

Ее собственная портниха отвечала за платья Латтиморов; это должно

было быть ее обручальным подарком. Платье Уинифред было нежно-розового цвета

с кружевной юбкой, выбранное, чтобы подчеркнуть рубиновую подвеску, которую, герцогиня знала, Бреннан намеревался подарить ей. Но платье для Сидни не

должно было быть какой-нибудь милой пастелью или похожим на свадебный торт.

Оно было простым, спадающим с одного плеча сине-зеленым шелком, который

облегал ее раскошные формы и менял цвет с движением и светом, точно как ее

глаза. К нему она наденет перья «павлиний глаз», закрепленные на золотом ободке

в ee волосах, золотые сандалии и золотые шелковые перчатки. Если это не заставит

идиота объясниться, его обожающая мать поклялась, что приведет в порядок его

мозги табуреткой!

Сидни была слишком занята, чтобы беспокоиться о виконте, но она

знала то, что знала, и мысленно улыбалась. Она была слишком занята и для

утренних визитов и тому подобного, но она нашла время для Беллы, не желая

показаться небрежной старым друзьям, даже когда герцогиня сказала, что миссис

Отт напомнила ей экономку на какой-то ирландской охоте.

Белла сочла благотворительный бал отличной идеей, особенно когда

услышала название благотворительной организации. «Да, конечно, это гениально, дорогуша, учитывая, что вы сирота, а я вдова. Ха-ха».

«Я знаю, что вы только дразните, миссис Отт. Вы же не думаете, что кто-

то подумает, что я заберу себе деньги?»

«Кража у нуждающихся? Неужто, дорогуша, кто бы мог подумать что-то

подобное?»

* * * *

Никогда не будет другого бала, как y Сидни. Оформление было

радостным, с гирляндами остролиста и белыми атласными бантами, обвивающими

череду комнат. Еда была щедрой, не ограничивалась одним буфетом для закусок, столы были накрыты в каждой комнате, слуги постоянно циркулировали с вином, лимонадом и шампанским, подносами с фаршированными устрицами, пирожками с

омарами и сладостями. Музыка была повсюду: оркестр в большом бальном зале, струнный квартет в маленькой приемной, где были расставлены диваны и удобные

кресла, талантливый молодой человек, играющий на фортепьяно в углу другого

зала. Был карточный салон без музыки вообще. Там были свечи и зеркала, балкон с

фонарями, лакеи, чтобы принять свертки, служанки, чтобы подколоть подолы и

13

поправить прически, мажордом, чтобы объявлять имена уважаемых гостей.

Все тщательное планирование Сидни дошло до славного исполнения, и

не только детали бала. Уинифред выглядела ангелом, сияя от счастья. Брен

выглядел, как кот, добравшийся до горшка со сливками, когда они приветствовали

каждого гостя, проходящего через приемную линию. Генерал был великолепен в

своей парадной форме, мече, медалях и поясе, когда он гордо сиял из своей

инвалидной коляски между Уинифред и Сидни. Тетя Харриет стояла рядом на

линии, грозная в пурпурной тафте и страусиных перьях, ее нос лишь слегка