Провал резидентуры

Двадцать первого они нападают на след Лины: она в поместье своего бывшего ухажера, боевого оанаинского космонавта в отставке барона Рриоо. Оба срываются с места и мчатся туда. По дороге они впервые в практике Службы на Шилемауре сталкиваются с некрожизнью, по-нашему говоря — с нечистью. Здесь обнаруживается своя, автохтонная нечисть, красноглазые некросущности, умеющие оборачиваться воронами и крысами, изображать людей и жечь автомобили своей красной слюной. Приехав в поместье, наши обнаруживают, что поместье сожжено. Его сожгла орава вышедших из лесов некросущностей, явно преследующих Лину. Таук — парень резкий, нахальный, но совсем неглупый… да что там говорить — талантливый парень, прекрасный анализатор, очень опытный и инициативный. Он высказывает гипотезу, что некросущности реагируют на Лину, как на чуждую жизнь, в которой они ощущают себе угрозу. Какую угрозу, почему они такой угрозы не ощущают в местном человечестве? Я это не очень-то понимаю, но Таук утверждает, что это так. Хотя ему и девятнадцать лет, он разбирается в этом все-таки лучше меня. У него за спиной Десса и Шагрена, он дрался с гоблинами в Цитадели Хозяина на Новой Голубой Земле, а я — нет. Я вообще не имел дела с нечеловеческим Злом.

Сразу после определения типа местной нежити я по инструкции — и вправду есть такая инструкция, Таук прав — направляю всю информацию напрямую центральной оперативной службе Галактического контрольного отдела под логином «СВЕРХСРОЧНО». ГКО отзывается немедленно. Пока Веном и Таук едут разыскивать Лину и ее барона, с центральной базы сектора подключается тамошний инспектор Галактического контрольного отдела майор Ли. У него свои каналы «нулевки», помощнее наших, и через них к нам присоединяется сам полковник Кауст, начальник соответствующего отдела ГКО. По абсолютному, которое, как известно, совпадает со временем Гринвича на Земле, в это время утро, и Кауст в Париже устраивается в контактном кресле прямо в своем кабинете, рассчитывая на много часов работы в полном сетевом контакте. Я в это время отключаюсь поспать: на Базе-два ночь. Веном и Таук, не остановившись в горящей Шенаине, на которую обрушился десант Смаргуды, выезжают на Сороковое шоссе и в нескольких десятках километров к югу застревают в огромной пробке перед мостом. Веном на свой регистр продолжает принимать отчетливый сигнал регистра Лины, значит, они на правильном пути. Но пробраться по сигналу никак не возможно, не отстояв огромную очередь на мост. Можно, правда, бросить машину, но это плохой выход. Мой оперативный заместитель, капитан-лейтенант Вильнев, разрешает обоим поспать в машине на обочине. Тем более что налета смаргудской авиации можно, кажется не опасаться: десант, судя по всему, захлебнулся после того, как отчаянные торпедные катера береговой охраны Оанаины проскочили под самым носом у смаргудского охранения и в полночь пустили ко дну оба участвовавших в десанте авианосных крейсера.

Над Оанаиной рассвет. Я просыпаюсь, Веном с Тауком уже бодрствуют, зато на два часа отключается Ли с Базы-Один. Пробка за ночь рассосалась, они одни на шоссе, только метров на пятьдесят ближе к мосту (самого моста из-за изгиба шоссе не видно) одиноко стоит на обочине брошенный спортивный седан. Таук выходит из машины, выволакивает последнюю резервную канистру из багажника, переливает бензин из канистры в бензобак. Веном тем временем пытается получить пеленг на Лину. Его регистр фиксирует несущую частоту ее регистра, но направление не берется — расстояние больше пяти-шести километров, для пеленга многовато. Нужна более мощная аппаратура. Мои же связисты не могут нащупать канал Лины — она не подключает усилитель.

Я тороплю их:

— Веном, Таук, хотелось бы, чтобы вы ее нашли раньше, чем эти ваши сущности.

— Нам тоже хотелось бы, — мрачно усмехается Веном.

Мой оперативный дежурный, сержант Айрапетян, обращает мое внимание на то, что система фиксирует появление над Особым горным оборонительным районом двух вертолетов с опознавательными знаками Комитета безопасности королевства.

— Веном, Таук, — говорю я, — к югу от вас, тридцать пять километров, два вертолета Комитета. Идут градусов тридцать восточнее вас.

— Попробуем по их курсу, — решает Веном. Таук кивает. Машина заводится, мягко взревев; я включаюсь в систему на сто процентов, мне почему-то кажется, что должны начаться какие-то события. Удивительно, но я чувствую стопроцентное присутствие в системе Кауста. Видимо, он тоже что-то чувствует.

— Капитан Рохас, — говорит он мне в привате. — Прошу предоставить мне оперативный контроль.

Кауст — известнейший специалист (в наших узких кругах, конечно), но даже ему я просто по уставу не могу предоставить оперативный контроль. Я могу отдать контроль ниже по команде, в крайнем случае — на уровень выше, то есть Ли на Базу-Один, но он сейчас спит, а его оперативный заместитель, Оккелс, мягко говоря, не очень опытный оперативник и контроль у меня не возьмет в первую очередь сам. Кроме всего прочего, признаков первой или нулевой ситуации пока нет.