Провалившийся в прошлое

Та так увлеклась бутербродом, что даже этого и не заметила, а может быть просто делала вид. У юной, отважной охотницы кроме копья длиной метра в два, которое Митяй, поначалу, хотел выбросить, был с собой еще и вещмешок из не менее вонючей шкуры и ему не захотелось даже заглядывать в него и интересоваться, что может лежать в ридикюле девушки каменного века, но он привязал его позади спинки нарт. Подождав, когда собака охотницы, возле которой ужом вился Крафт, слопает еще один кусок мяса, Митяй, привязав для страховки девушку к нартам, напоил ее чаем в дорогу и отправился в обратный путь. На этот раз он уже не штурмовал холмов и ехал не так быстро, чтобы собаки поспевали за ними. Через три с половиной часа, как раз начало смеркаться, они подъехали к воротам. Он соскочил с седла, достал длинный кованный ключ с фигурной головкой, вставил его в круглую дырку и, покрутив, открыл задвижку. Ухватившись за стальные кольца, он рывком распахнул тяжелые, дубовые ворота настежь, заехал внутрь, но все же не забыл закрыть их и надежно запереть, чтобы его никто не смог побеспокоить.

Еще через пять минут, бросив мешок охотницы на снег рядом с крыльцом, Митяй потащил нарты с сидящей на них девушкой, основательно запорошенной снегом изпод колеса, в дом, прямиком в ванную комнату. Первым делом ему хотелось как можно скорее раздеть эту красотку донага, но не с весьма прозаической целью, а чтобы тут же затолкать в ванну с горячей водой, а ее у него была нагрета керамическая емкость чуть ли не на четыре куба, и хорошенько выкупать. Все ее вонючие меха он хотел немедленно выбросить, облить бензином и сжечь. Только потом Митяй был намерен начать с этой девушкой разговор на тему сначала дружбы, а потом уже и всего остального. Не ранее. Сбросив в прихожей с нарт тюк со съестными припасами и второй, с охотничьим снаряжением, а также сняв с девушки шкуру махайрода, он вытащил изпод нее волчью шкуру и выбросил ее за дверь, на мороз, после чего, сбросив с себя теплую куртку, потащил нарты прямиком в ванную комнату, в которую можно было войти из коридора и из его спальной комнаты. В теплом коридоре меха девушки и, кажется, даже сама она, стали источать далеко не самые приятные ароматы, так что тащить нарты прямиком в спальную комнату, было бы верхом идиотизма, если в доме имеется ванная и здоровенный бак с горячей водой, не говоря уже о туалетном мыле, дорогих шампунях и даже духах.

Втащив нарты в ванную, Митяй подошел к девушке, улыбнулся и принялся снимать с ее головы меховой башлык. Та не сопротивлялась, но смотрела на него несколько настороженно. Когда он снял с охотницы ее вонючую косынку, то очень удивился, увидев, что у той светлорусые волосы. Когокого, а почти блондинку, да, к тому же еще с очень приятными, практически славянскими чертами лица, он не ожидал увидеть в каменном веке. Во всяком случае на неандертальца его гостья совершенно не была похожа. Ничего такого, вроде мощных надбровных дуг, на ее лице и близко не наблюдалось. Ну, может быть на роль супермодели эта девушка и не годилась, но у нее все же было красивое, округлое личико с прямым носиком, пухлыми губами и большими, серыми глазами, окаймленными пушистыми, темными ресницами. Ее волосы были обильно смазаны прогорклым, вонючим жиром, гладко зачесаны и стянуты на затылке в конский хвост, причем не слишком длинный. Сняв со своей гостьи длинную меховую косынку, Митяй тотчас вынес ее и выбросил из дома, после чего вернулся, но не стал раздевать красавицу дальше, а принялся наливать в большую ванну горячую воду, думая, сумеет ли он заголить отважную охотницу полностью или нет.

Можно сказать, Митяй сжал всю свою волю в кулак. Нет, вовсе не от того, что ему хотелось наброситься на девушку с вполне определенными намерениями. Скорее наоборот, чтобы не выбежать из ванной комнаты прочь, таким крепким и неприятным, да, что там, просто тошнотворным, оказался запах ее мехов. Тут уж ни о каких чувствах не могло идти и речи, кроме одного только чувства брезгливости. Вместе с тем Митяй понимал, что если он хочет, чтобы эта особа прониклась к нему какимито чувствами, он должен вести с ней поджентльменски, что, однако, вовсе не говорило о том, чтобы начать долгие ухаживания и ждать месяц, а то и все два, прежде чем он ляжет с нею в постель. В этом плане суровые законы каменного века были полностью на его стороне - кто девушку ужинает, тот ее и танцует. Поэтому он мог смело надеяться на то, что как только эта юная особа будет отмыта в семи водах со щелоком, высушена, причесана, одарена украшениями и сытно накормлена, то ответная благодарность последует незамедлительно и ему только следует потерпеть и, что самое главное, сдержать мощнейшие порывы к рвоте. Не надеясь на твердость своего характера, Митяй все же приоткрыл в ванной окно и дверь, а также хорошенько попшикал в воздух освежителем с сильным запахом тропических цветов.