Проверка слуха

* * *

Любое время исторично —

и час, и век, и день за днём…
Кому дано категорично
судить о времени своём?

Оно ещё расставит знаки,

оно ещё воздаст сполна
и, как обычно, после драки
на щит поднимет имена…

И мы забудем, что вторично

и похороним мелкость тщет…
Кому дано категорично
судить о времени вообще?

* * *

Сложите мечи, эрудиты!

Не хмурься, высокий Парнас!
Я буду и гнутой, и битой,
но после, потом, а сейчас
бегу бестолково, но резво,
не прячу дурацкий вопрос —
скорей, вполпьяна, а не трезво,
скорее, взахлёб, чем взасос!
Стучусь в неоткрытые двери,
люблю без насилья строку…
Стараюсь идти без истерик —
пока это всё, что могу.

* * *

Преждевременны итоги —

целы, в общем, кулаки,
не истоптаны дороги,
и не сбиты каблуки.

По асфальту, по мощёнке:

от «привета» до «пока» —
сколько будет непрощённых
слов, слетевших с языка?

Кто-то спросит: «Всё блажишь ты?»

Кто-то буркнет: «Лгунья, тать!»
Сколько будет непростивших?
Кто возьмётся подсчитать?

Где, когда сломаю ноги?

Чем побалует судьба?
Преждевременны итоги.
Не истоптана тропа…

* * *

Осень, хлябь, сбесившийся норд-вест

отжимает серую волну…
Узкий, будто скальпельный порез,
день, непрочно спрятавший луну.

Куцый день, подстриженный под нуль,

зябкая промозглость по спине…
В этот день не верится в июль —
отчего ж ты вспомнил обо мне?

Раскатились судьбы — не снизать,

хлопоты тебе не по плечу…
Так хотела многое сказать
без тебя тебе… И вот — молчу…

След от слов больней, чем след от пуль,

лучше не касаться этих мест…
Извини, не верится в июль —
в осень, в хлябь, в сбесившийся норд-вест…

* * *

В голод, мор, любое лихолетье,

в дни, когда весь мир лежал в золе,
за подол держали женщин дети —
матерью держались на земле.

Женщинам бы плакать, биться, выть бы,

да вытьем детей не прокормить!..
И плелись невидимые нити
в прочную связующую нить.

Зарастали дикие прокосы,

поднималась новая трава…
Падали на утренние росы
женские тревожные слова:

— Люди, на себя беду примерьте!

Отведите худшее из зол!
Ведь ничто не сможет, кроме смерти,
у детей наш выдернуть подол!

ТРАМВАЙНАЯ ЗАРИСОВКА

Говорил ей парнишка весомо,

щеря светлый уверенный глаз:
— Это, бабка, не лавка у дома,
а трамвай в самый пиковый час.

Что, толкают? А как ты хотела?

Все с работы, а ты — от тоски!
Вечно ищут на пенсии дела —
лучше б внукам вязали носки!

Краем рта усмехнулась старуха,

не спеша дать парнишке ответ,
и жалела его, лопоухого,
зная скорость течения лет…