Проверка верности

Мистер Дрелинкурт пробормотал:

– Я думал, что… Должно быть, я ошибся.

– Вы ошиблись, – подтвердил его светлость.

– Да… да, очевидно, я ошибся. Прошу прощения, теперь я в этом уверен. Мне очень жаль, кузен.

– Вы пожалеете об этом куда сильнее, Кросби, если еще хоть раз обмолвитесь об этом. Я понятно выражаюсь?

– Да, да, конечно. Я счел своим долгом всего лишь уведомить вас об этом.

– С того дня как я женился на Горации Уинвуд, – ровным голосом продолжал граф, – вы неизменно стараетесь нас поссорить. Потерпев неудачу, вы измыслили эту совершенно нелепую историю. Не предоставив мне никаких доказательств – ах да, я забыл! Лорд Летбридж силой отобрал их у вас, не так ли? Он подвернулся как нельзя более кстати.

– Но… это правда! – в отчаянии вскричал мистер Дрелинкурт.

– Мне неприятно задевать ваши чувства, – сказал граф, – но я вам не верю. Утешайтесь тем, что, даже если бы вы выложили эту брошь передо мной, я бы все равно вам не поверил и не стал бы думать о своей жене дурно. Я не Отелло, Кросби. Думаю, вам давно пора бы это понять. – Граф протянул руку к колокольчику и позвонил в него. Когда в дверях появился ливрейный лакей, он коротко распорядился: – Экипаж мистера Дрелинкурта.

Мистер Дрелинкурт с унынием выслушал его приказание и жалобно пролепетал:

– Но, милорд, я еще не обедал, да и лошади устали. Я… я и подумать не мог, что вы обойдетесь со мной столь жестоко!

– В самом деле? – осведомился граф. – Не сомневаюсь, что в «Красном льве» в Твайфорде вам подадут ужин и предложат сменить лошадей. Радуйтесь тому, что покидаете мой дом целым и невредимым.

Мистер Дрелинкурт съежился и не сказал более ни слова. Вскоре вернулся ливрейный лакей и доложил, что экипаж ждет у дверей. Мистер Дрелинкурт украдкой взглянул на неприступное лицо графа и поднялся.

– Позвольте пожелать вам спокойной ночи, Рул, – сказал он, силясь вернуть себе остатки достоинства.

Граф кивнул, молча глядя, как он выходит вслед за привратником. Вскоре он услышал, как мимо занавешенных окон проехала карета, и вновь позвонил в колокольчик. При появлении привратника он сказал, рассеянно изучая свои ногти:

– Мне нужна моя скаковая коляска.

– Да, милорд! – ошеломленно ответил привратник. – Э‑э… прямо сейчас, милорд?

– Немедленно, – невозмутимо распорядился граф. Он неспешно встал из‑за стола и вышел из комнаты.

Через десять минут его коляска стояла у дверей, и мистер Гисборн, спускавшийся по лестнице, с изумлением увидел графа, выходящего из дома, в шляпе и со шпагой у пояса.

– Вы куда-то уезжаете, сэр? – спросил он.

– Как видите, Арнольд, – ответил граф.

– Надеюсь, сэр, ничего не случилось?

– Ровным счетом ничего, мой мальчик, – отозвался его светлость.

Снаружи грум буквально повис на уздечках великолепных серых в яблоках лошадей, стараясь удержать их на месте.

Граф окинул их опытным взглядом:

– Никак застоялись?

– Прошу прощения, ваша светлость, но это не лошади, а сущие дьяволы.

Граф рассмеялся, сел в коляску и подобрал вожжи затянутой в перчатку рукой.

– Отпускайте.

Грум отскочил в сторону, и застоявшиеся кони рванулись вперед.

Глядя, как коляска в мгновение ока скрылась за поворотом, грум вздохнул.

– Эх, мне бы вот так обращаться с ними, – пробормотал он и побрел обратно на конюшню, печально покачивая головой.

Глава 17

Почтовая гостиница «Сан» в Мейденхеде пользовалась популярностью, поскольку и номера, и кухня в ней были одинаково превосходными.

Лорд Летбридж ужинал в одной из отдельных комнат – приятном помещении, стены в котором были обшиты панелями из темного старого дуба. На столе перед ним стояли утка, четверть бараньей ноги с маринованными грибами, лангуст и айвовое желе. Хозяин, который знал его, обнаружил, что барон пребывает в непривычно добродушном расположении духа, и спросил себя, что за дьявольскую интригу тот затеял. Мечтательная улыбка, игравшая на тонких губах его светлости, безошибочно означала именно коварную интригу, в этом почтенный хозяин нисколько не сомневался. В кои-то веки благородный гость не высказал претензий относительно поданного ему угощения и даже снизошел до того, что похвалил превосходное бургундское.

Милорд Летбридж благодушествовал. То, что он так ловко перехитрил мистера Дрелинкурта, доставило ему куда большее удовольствие, нежели обладание брошью. Он с улыбкой представлял себе, как безутешный Кросби возвращается в Лондон. Мысль о том, что Кросби может оказаться настолько глуп, что продолжит путь и явится к кузену с нелепой сказочкой, даже не приходила ему в голову; сам Летбридж никогда не терял голову, и, хотя он был невысокого мнения об умственных способностях мистера Дрелинкурта, подобная глупость была выше его понимания.