– Вот и буду судиться. Я за нее, коли что, отвечать должен!»
Крестьяне отмечали церковные праздники. Как уже отмечалось,
«…на Светлое Воскресенье празднуют всего три дня, а во многие другие праздники не работают только до обеда. Например, у меня всегда берут лён на Успенье… по воскресеньям, в покос, даже в жнитво, крестьяне обыкновенно работают после обеда. Правда, у крестьян есть некоторые особенные праздники: например, они празднуют летней Казанской, Илье, в некоторых местностях Фролу и некоторым другим святым, но зато крестьяне не празднуют официальных дней (дней тезоименитства государя императора и государыни императрицы и up.)… крестьянин большею частью и не знает, когда он – именинник».
Церковный календарь крестьянам был знаком плохо, зато у них был ещё и свой календарь, полуязыческий. «Кроме Богородицы, во всех случаях жизни крестьяне обращались к покровительству различных святых. Свойства же, которыми наделял крестьянин святых, часто не имели ничего общего с их агиографией. Ведь крестьянину нужны были в доме не безмолвные образа, а помощники в повседневной жизни и труде! Самое типичное и распространённое представление о святых – как посредниках между богом и людьми. Общеизвестна пословица: «Проси Николу, а он Спасу скажет». Вот и Энгельгардт отмечает:
«На Васильев вечер день прибавляется на куриный шаг, как говорит народ… С Алдакей (1 марта – Евдокия) начинается весна…» Ит. д.
Но не только приметами погоды и природных явлений, песнями или драками примечательны отдельные дни:
«Крестьяне, например, не работают… на Бориса (24 июля), потому что Борис сердит… и непременно накажет, если ему не праздновать».
Крестьяне обязательно отмечали престольные праздники:
«День престола – это разгульные пиршества и весёлые гулянья, вызывавшие постоянные нарекания со стороны церкви, но психологически соответствовавшие принятым нормам «праздничного» поведения. Широким разгулом, весельем, пьянством, обильными трапезами сопровождались все аграрные праздники (особенно масленица)… Иные закладывают даже рожь на корню или входят в долги, чтобы иметь возможность отпраздновать эти дни».
Во многих местностях, в том числе и в окрестностях Батищева, непременным элементом престольного праздника бывали драки. Впрочем, они могли происходить и в другие дни, по иным поводам. Драки происходили и между мужчинами в самой деревне, так и между «командами» соседних деревень. Когда речь шла о боях между «командами», тут, – отмечает Энгельгардт, – даже родные братья, рассорившиеся навсегда в процессе раздела хозяйства, объединялись, заступались друг за друга.
В разных местностях существовали разные «правила игры» на этот счёт. Иногда это были «кулачные бои», но не единоборства, а «стенка на стенку». Порой дело только начиналось таким «джентльменским» образом, но когда «команда» видела, что проигрывает бой, в ход шли колья из плетней. Ну, а в иных случаях соревнования «команд» напоминали скорее «бои без правил».