Провидица

Но тогда получается, что она Всевышний знает сколько времени пролежала среди ядовитых трав и смертельно опасных тварей. Что ее единственной связью с реальностью и единственной защитой был новорожденный метаморф. Что ей пришлось много недель (месяцев? лет?!) находить силы, чтобы бороться со смертельной раной. Что-то есть. Как-то защищать себя. И долго скитаться, подобно брошенному детенышу, до тех пор, пока случай не свел ее с сердобольным купцом и не позволил отыскать первого в ее жизни мага.

Маг, искоса взглянув на ученицу, поджал губы.

— Вы хорошо себя чувствуете, леди?

— Да, — кивнула Айра. — Спасибо, лер. А вы не знаете, что решили на Ковене? Что со мной будет дальше?

Лер Иверо Огэ неслышно вздохнул.

— Будете учиться, как раньше. Только теперь — с учетом способностей вашего маленького друга.

— А мастер Викран? — с замиранием сердца спросила она.

— Остается вашим учителем до конца обучения в академии.

У Айры радостно екнуло сердце.

— А после?

— Это будет зависеть от ваших успехов, — маг неопределенно пожал плечами. — И того, насколько хорошо вы сможете поладить с метаморфом.

— Меня будут изучать? — беспокойно заерзала она, но лер Огэ неожиданно усмехнулся.

— Не волнуйтесь, леди: препарировать вас, как лягушку, никто не собирается. Ваши возможности и связь с Зандом, конечно, представляют интерес как для науки, так и в чисто практических целях… хотя бы потому, что до вас подобных случаев не было. Да и метаморф, надо сказать, нас поразил, однако Ковен заинтересован, прежде всего, в добровольном сотрудничестве. К тому же признаться, сейчас у нас есть гораздо более важные проблемы.

Девушка тихонько перевела дух.

— Поэтому, — спокойно продолжил маг, — все оставшееся время вами будет заниматься мастер Викран. Обо всех ваших успехах и неудачах он будет обязан докладывать немедленно и лично мне. На его же плечи ляжет полная ответственность за вашего метаморфа. Он станет обеспечивать вашу защиту. И именно его слово может оказаться решающим, когда настанет время определить вашу дальнейшую судьбу. Так что не подведите его, леди. И постарайтесь проявить максимальное усердие.

— Я постараюсь, лер, — скромно потупилась Айра.

— Тогда помните кое-что еще: все сведения о случившемся, включая особенности метаморфа, ваша связь с Зандом, подробности гибели лера Альвариса относятся к разряду не подлежащих разглашению.

— Я понимаю, лер. Этого никто не должен узнать.

— Хорошо, что понимаете, — без тени улыбки отозвался директор. — Об этом в академии знают лишь три человека: я, вы и ваш учитель. И так должно остаться и впредь.

— Конечно, лер, — быстро кивнула девушка. — Я буду молчать.

— В таком случае можете приступать к занятиям.

Айра поспешно встала и, стиснув взволнованно пискнувшего крыса, вышла.

А тем же вечером у нее в голове раздался знакомый до боли звоночек, от звуков которого на глаза сами собой навернулись слезы, в груди неистово заколотилось сердце, дыхание на миг прервалось, а дрогнувшие губы беззвучно прошептали:

— Викран…

* * *

В тренировочный зал она почти бежала, впопыхах едва не забыв переодеться. Промчавшись знакомыми коридорами и чуть не промахнувшись мимо нужного поворота, стремглав выскочила на улицу. Безошибочно отыскала одинокий пригорок на пустыре, юркнула в появившийся, как по волшебству, проход. На одном дыхании пролетела лестницу, на мгновение зажмурилась и с громко колотящимся сердцем приоткрыла тяжелую дверь.

— Ты опять пропустил удар, — донесся до нее спокойный голос Викрана. — В реальном бою он мог стоить тебе жизни. Если бы ты выставил защиту или уклонился, еще куда ни шло. Но поскольку ты и этого не успел, то ощутил все последствия своей нерасторопности на собственной шкуре.

— Да, учитель, — уныло вздохнул невидимый бедолага, в котором замершая Айра по голосу с удивлением признала Бриера.

— Назови свою главную ошибку.

— Надо было выставлять Землю против вашего Огня, а я взял Воду.

— Еще, — потребовал маг.

Она со смешанным чувством уставилась на Викрана.

Всевышний… как же сурово он сейчас выглядел: в неизменно черных одеждах, в строгом камзоле, бледнокожий, синеглазый, черноволосый и смертельно опасный. Вроде бы и стоит неподвижно, рука с рапирой опущена, сам смотрит куда-то вдаль, но при этом видит все, что творится в зале. И виноватую физиономию ученика, и легкое трепетание паутины в углу, и слабое дуновение ветерка от приоткрытой двери, и горящие глаза, в которых светится неподдельное обожание.

— Еще я опоздал с Озарением, — покорно доложил юноша, не заметив, что в зале появились посторонние. — И не успел сменить его с одной стихии на другую.

— А почему ты этого не сделал?

— Потому что ждал от вас Воздуха.