Проводник по невыдуманному Зазеркалью. Мастер О́ЭМНИ: Приближение к подлинной реальности

в просвет, уж совсем темень нагнав, разом всунулось изрядное количество лиц. они были все разные, но вроде бы — и одинаковые… этот парадокс меня очень смутил, лица бранились, показывали кулаки и тыкали в мою сторону длинными сухими палками.

— ну что вы! успокойтесь! — крикнул я. — вы же сейчас развалите колодец! посмотрите: брёвна трясутся и плесень падает мне на живот, успокойтесь! вас — много, я — один; всё между нами из-за этого непонятно… выберите представителя — наиболее уважаемое среди вас лицо, разумное и достойное, — пусть он говорит.

— а что с тобой говорить… — сказало кудластое лицо (то, что первым просунулось), — где вода?

— да вода будет, — заверил я радостно. — вы только помогите мне выбраться отсюда, а колодец — он тут же наполнится. вы не сомневайтесь!

лицо хмыкнуло и презрительно на меня посмотрело…исчезло, поверху опять возобновились брань и угрозы.

внимательно прислушиваясь — я понял: они считают это место осквернённым, а воду, даже если она и появится, — заразной, всё потому (так кричал один из бранившихся), что поэты — хуже чумы, что поэты — они и не люди вовсе, а так — нелюди.

много ещё чего говорилось, и всё обо мне да о сложившейся ситуации: мол, нет в колодце воды — худо, а уж коли в нём мерзопакость всякая расплодилась, то вообще — ужас!

поначалу я всё пытался их как-то утешать, да они не слушали, пришлось умолкнуть… так ещё некоторое время прошло, думалось мне, что вот наговорятся они вдосталь, а там, глядишь — и спустят верёвку, или иначе как…

…рядом с моим левым боком — поднявши грязи фонтанчик — невеликий пухлый кирпич плюхнулся.

— ну да что вы, право! — громко крикнул я. — ведь вы — ну вот самую малость! — и в меня бы попали! не кидайте больше, прошу!..

брань наверху затихла, и вновь, как давеча, целая куча лиц замельтешила в просвете; вот и смотрели мы друг на друга: они не улыбались, а я улыбался, стараясь быть как можно приветливей, доброжелательней…

…с дружностью (очень впечатляющей и удивительной) стали кидать в меня кирпичами стоявшие наверху…целая лавина этих прокалённых глиняных слитков вхлестнулась в колодец и затопила его.

не помню, каково мне лежалось там… не знаю, каково мне лежится…

как-то притупились чувства, ужались в задремавший комочек…

лежу в засыпанном кирпичами колодце, дожидаюсь… (трудно сказать, чего именно я дожидаюсь: странствующего ли рыцаря-избавителя… или другого какого обстоятельства благоприятного… уж что-нибудь, верно, должно произойти.)

ожидаю, процарапывая как только возможно, как только возможно, как только возможно

подземный ход».

16 (пузырёк)

1

так: ни с того ни с сего: на золотисто-коричневой плоскости моего вечернего чая появился воздушный пузырёк, пузырёк был похож на многоногое зёрнышко ртути: проездом…, в гостинице…, на чемоданах…

— кто вы? — спросил я его.

воздушный пузырёк обернулся на мой голос…, растерянно заморгал…, засмущался…

— о, пожалуйста, не смущайтесь! — попросил я. — скажите, может быть вам нужна помощь? или — собеседник…? располагайте мною!..

— спасибо… — прошептал пузырёк.

— вы так малы…! вы совсем ещё дитя, но — уже странствуете, уже в беспокойстве…

завязалась беседа: неторопливо, негромко, но — о многом, слово за слово… выходило и так, что каждый беседовал сам с собою, о другом забывая.

(забывая…)

:…я созерцал — отражённой — неподвижность своих зрачков…, неподвижность потолочного склона…, неподвижность времени… я уменьшился, но — уменьшившись — расширился, распахнулся, распросторился… ах, как хорошо!..но: очнулся; замерцал; прислушался…:

2

«и вот: пришло

я замер торопливый на дне пруда под блюдами кувшинок под ряской переливчатой на ошупь… я наблюдал скольженье чёрных вод над рыбой скользкой

над шершавой шкурой унывца-рака… приминал руками — сухими и дрожащими руками — сухой дрожащий ил… шептал: «привет вам! продолжайте путь…!» осенним розам светлым на воде я замер пропуская тень врага и тенью стал и скрючился в тени я скрючился зародышем в тени зародышем извне пришедшим к лону возрос вознёсся

и (простите…) здесь — в сосуде этом — я нашёл приют…

пристанище…

покой…»

3

я не стал допивать вечерний свой чай. я поставил чашку рядышком со своей постелью, у изголовья.

пройдёт совсем немного времени — и золотисто-коричневая плоскость исчезнет: высохнет, улетучится… высохнет, улетучится — вровень с чаем — и моё земное обличье… опустеет чашка, и опустеет постель: опустеют вровень…

…и полетим мы с пузырьком по иным приютам;…по дороге дальней, доброй и злой… и полетим мы, полетим — вздымаясь и упадая… и полетим мы, полетим, полетим… но уже — вместе.

17

и приснился мне я. и снова приснился.

и снова.

…разный всегда, не всегда знакомый, но всегда — я.

18

«я им говорю:

— «…каждое утро, когда солнце и луна стукаются лбами, многомильная лава асфальта (застывшая в форме улиц, переулков и площадей) обращается в книгу, очень умную книгу, немного печальную…и лепечут, грохочат, дрожат квадрильёны страниц! зовут к чему-то!..»