Читаем Проводник по невыдуманному Зазеркалью. Мастер О́ЭМНИ: Приближение к подлинной реальности полностью

расстёгнут плащ… колени напряжены… губы сомкнуты и белы… и белы… кто ты?


так: сопряжён… угадывается последняя буква в хромосомном калейдоскопе звёзд… пряжа березняка…

голос тих. раскалён, голая проблесть слюды — ливень вечерний, — слякоть у щиколоток, ожиданье зимы…, зимы-барабана…

заря.


тень, перебегающая — от низа к верху — струна, окрик издалека, струны.

…так выбрано, будто: причастен и стоит испокон веков, и стоит, и по щиколотку — века…, слякоть…, заполнение…

долой! вклиниться в зарево! в поле… вспыхнуть!

ноги неразворотчивы… (кто ты такой?) неподвижна спина…


3

пропускают искры припевятся всевозможные там фаготы литаврушки

встречь лиловых волос Котенковых

на закатном мизинце-взгорьюшке

по-перебранны-переклёванны: на зиме-барабане — во все стороны со взгорьюшка — во все стороны —

во́роны с клювами грифельными

с изумрудами на предплечьях


…колыхнётся чёрная вата за-между стёклами

…покатятся горошины красные синие золотые

…по-над заборами мятыми по-над печными трубами -

кони лесные в зелёных рубахах с изумрудами на предплечьях

кони кони кони в зелёных рубахах в про́шиви бирюзы


так припевятся-запределятся

так идут в запредель брусничную:

синицы

и человечицы с дитёнками на руках

а зима-барабан: «бум-буру́м!»

и несётся со взгорьюшка будто бы: светится

(с дитёнками на руках)


…всё накрыла зима всё укутала

всё сковала всё убаюкала:

зачащобья дома и речки…

одиночества войны и речи…

обметелила…

облизала…

и — сначала (опять — сначала!..) вот:

котята лилово-лиловые с изумрудами на предплечьях…

полустанок… и словно волоком —

полустёртое слово-колокол

исцеляющее

НЕкалечащее


4

так: причастен, прижат к раскачиванию абажура… к скрипу… к ним


слева…слева… к левой стороне…: опрокинутый в мокрость тмин, крошево… крошево… шурное прохожденье… голоса, приоткрытая дверь,

не туда! не туда…

неразворотчивость ног… ноты… заплесневевший пюпитр…

не туда!..


дети, они играют на солнечной стороне тумана, дети… поднимают ручонки и опускают их… перебирают ногами…

взгляды — стёкла на чёрном бархате, бархат, вмятый в сугроб, взросление, холод.


дома́, необходимость вернуться.

но — сквозь двумерную плоскость жилищ — многоводье… (кайма из усыпчивых декораций, провал, так: не любя, но любить желая; так: проницая всё глубже, погружаясь в надежде — флажка, упора для ноги, неминуемого старта…; но — чем глубже, тем омерзительнее…, и омерзение — переполняет… и: жалость, жалость, только жалость… заметённая унывная жалость… только — жалость…)


до́ма, необходимость вернуться.


5

цокот когтей, пар. прохрипь дыханья.

сброшена первая маска.


цокот когтей, след, запах, желтозубая щерь клыков,

сброшена вторая маска.


цокот когтей… пар… след… снег… снег… снег…

сброшена третья маска.


(маски зарываются в перья… бьются, вздувая кожу…: сколько их ещё осталось? сколько? сколько… сколько… сколько…

сколько их ещё осталось?…

бедные, бедные маски!)…


6

в ТУДА, и там, где ТУДА — ты. и подходит поезд, ты садишься на поезд, ты уезжаешь.

ты уезжаешь, ты далеко уезжаешь…если — конечно — это — тебе — просто — не — показалось.

необходимость вернуться.


5 (письма)

«больницы, железнодорожные переезды, кричащие журавли.

простудная замять: пространство; время, проступающее татуировкой на бледной обмякшей обложке пульса; опепленный напрочь день. день… день… день… ступеньки в колодезную невесомость… несомость дождей…

вы пишете письма, и они ожидаются кем-то со дня на

день, вы пишете письма, и кто-то, изо дня в день — взращивая ожидание до высочайшей ноты — не получает писем, вы пишете письма, и они, минуя предложенный адресат — минуют возникновенье.

вы пишете письма подставив лицо полощущему жару печи, и ваши письма оборачиваются повествованием вымерцавших, погружённых в глубокую ночь утл ей… вы потираете колени, уставшие от избытка тепла, вы выходите во двор, и над вами — над самой вашей головой — пролетают журавли.

вы пишете письма; вы бросаете под плачущую авторучку жёлтые листья берёз и покорные, пропахшие сыростью стебли серебряной лебеды, вы выходите во двор, и тепло, покидая ваши колени — поднимается в высь, поднимается вслед журавлям».

больницы, железнодорожные переезды, кричащие журавли.

пляска зеркал на прохладной забыви земли… длинные поезда…


6 (винтик)

…«из сложнейшей и обширнейшей конструкции выпал винтик, выпал, и упал в траву.

конструкция хрипнула, заскрипела-заскрежетала, забулькала-зашелестела и начала рассыпаться.

многочисленные детали — наиразличнейших размеров, наиразличнейших назначений — посыпались, кувыркаясь и стукаясь друг об друга, сыпались; падали вниз, причудливо укладываясь окрест первоупавшего винтика, сетовали и жалобно гневались вперебой: они утешали друг друга и укоряли винтик в том, что он лишил их устоявшегося, прочно переплетённого бытия.

«это же отвратительно, — говорили они, — хоть мы и лежим рядом, но не способны на эффективное взаимодействие для какой-нибудь полезной и многотрудной цели!., а

личная жизнь??!..да какая уж тут личная жизнь, если мы потеряли чёткий, установленный свыше порядок размещения и пребывания! мы же теперь — ни то ни сё!..»…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Искусство жить и умирать
Искусство жить и умирать

Искусством жить овладел лишь тот, кто избавился от страха смерти. Такова позиция Ошо, и, согласитесь, зерно истины здесь есть: ведь вы не можете наслаждаться жизнью во всей ее полноте, если с опаской смотрите в будущее и боитесь того, что может принести завтрашний день.В этой книге знаменитый мистик рассказывает о таинствах жизни и помогает избавиться от страха смерти – ведь именно это мешает вам раскрыться навстречу жизни. Ошо убежден, что каждую ночь человек умирает «небольшой смертью». Во сне он забывает о мире, об отношениях, о людях – он исчезает из жизни полностью. Но даже эта «крошечная смерть» оживляет: она помогает отдохнуть от происходящего в мире и дает сил и энергии утром, чтобы снова пульсировать жизнью. Такова и настоящая смерть. Так стоит ли ее бояться?Приступайте к чтению – и будьте уверены, что после того, как вы закроете последнюю страницу, ваша жизнь уже не будет прежней!Книга также выходила под названием «Неведомое путешествие: за пределы последнего табу».

Бхагаван Шри Раджниш (Ошо) , Бхагван Шри Раджниш

Эзотерика, эзотерическая литература / Религия / Эзотерика
Родовой щит
Родовой щит

В прежние времена люди с почтением относились к семейной жизни, почитали старших, а детей считали лучшим подарком, который только может получить человек от Господа на своем жизненном пути. Но со временем люди стали забывать заветы предков, уходить от Бога, исповедовать иные ценности… и становиться все более и более несчастными! Теперь, когда мы сполна хлебнули безбожной жизни, нам становится понятно, что нет ничего лучше старого доброго уклада жизни. В книге, которую вы держите в руках, знаменитая сибирская целительница Наталья Ивановна Степанова щедро делится со своими читателями и учениками старинными заговорами и обрядами, с помощью которых вы сможете обрести любовь, найти свою вторую половинку, счастливо прожить со своими супругами всю жизнь, наладить отношения с родственниками, заговорить своих детей на счастье и благополучие, защитить себя и свою семью от враждебных сил. Перед вами не просто книга, а самый настоящий родовой щит, который непременно убережет вас, ваших родных и близких от всех бед и несчастий. Будьте же здоровы и счастливы!В подготовке издания использовались материалы из книг «Заговоры сибирской целительницы». Выпуски с 1 по 13.

Наталья Ивановна Степанова

Эзотерика, эзотерическая литература