Проводы на тот свет

Отец принес из чулана старый, ещё дореволюционного изготовления, небольшой кожаный чемодан. Медные уголки и окантовка его отошли, кожа вытерлась — хлам, которому место на помойке. Отец щелкнул исправными замками, отбросил крышку. Игорь ахнул: чемодан был набит золотыми монетами царской чеканки и червонцами, платиновыми, золотыми, серебряными браслетами, кольцами, перстнями, чашами, цепочками, ожерельями.

— Не спрашивай, откуда это у нас, — глухо сказал отец. — Все равно не скажу правду.

Но Игорю и не надо было задавать подобные вопросы. Он догадался, что перед ним — казна-складчина из многолетних пожертвований сектантов. В университетской библиотеке он нашел несколько книг о хлыстунах и знал, что с «добровольными» пожертвованиями у сектантов было строго, отдавали все, что имело цену.

— Никого уже нет из тех, кто знает об этом кладе, — сказал отец. — Мы надежно схороним его, и ты один будешь знать, где он. А когда наступят иные времена — пусти эти сокровища в дело, себе на пользу. Ты их не пропьешь и не промотаешь — в этом я уверен.

Отец был мудрым и дальновидным и предвидел, что в России наступят новые времена. Он так и сказал Игорю:

— И укроет Россию тьма, будут молиться люди не на святые иконы, а на лики чужеземцев на зеленых бумажках…

В этот свой приезд Игорь случайно встретил на улице Ирину. Она шла с двумя мальчиками. Остановились, поговорили об одноклассниках: кто где… Мальчики стояли рядом, аккуратненько одетые, одинаково стриженые, спокойные.

— Какой из них мой? — тихо спросил Игорь. И тут же понял, что задает глупый вопрос. Ну конечно, тот, что постарше. Становилось понятно, почему Ирина так ретиво побежала замуж.

Ирина непримиримо, враждебно ответила:

— У тебя на него нет никаких прав! Не ломай нам жизнь!

И горячо, умоляюще зашептала: «А хочешь, вечером прибегу? Мой на каких-то курсах в области… В последний раз попрощаемся? А заодно и откуплюсь от тебя, дьявол, своим телом…»

Она его не забыла — «повенчались» на кладбище.

Родители, как и предчувствовали, вскоре тихо умерли, а кандидат философских наук Игорь Владимирович Благасов выждал поразительные перемены в России и пустился в свободное плавание в бурном море бизнеса. Как и положено в таких случаях, он закрыл одну «главу» своей жизни и начал новую — с чистого листа…

…Вот к этому человеку и пришел Алексей Костров. Его ждали. Секретарь со смазливеньким личиком резво выскочила из-за стола, сказала, как пропела:

— Вы — Алексей Георгиевич? Из еженедельника «Преступление и наказание»? Сейчас доложу…

Она исчезла за тяжелой, обитой кожей дверью, через минутку «предъявила» на обозрение в её проеме свою ладненькую фигурку, пригласила:

— Заходите, пожалуйста, Игорь Владимирович вас приглашает.

И дружелюбно, почти интимным голоском поинтересовалась:

— Вам подать чай или кофе? Игорь Владимирович пьет чай…

— Из всех напитков я предпочитаю коньяк, — доверительно сообщил Алексей.

— А вы не за рулем? — мило осведомилась секретарь, словно забота о благонравном поведении посетителей входила в её обязанности. Она немного склонила головку набок, как пташка, высматривающая зернышко. Секретарь действительно напоминала нарядную пташку с в меру ярким оперением.

— Нет, — успокоил её Алексей.

— Тогда можно… Заходите же, прошу вас.

Игорь Владимирович встретил Алексея посреди кабинета широкой улыбкой, крепко пожал руку. Был он одного роста с журналистом — Алексей окинул его быстрым взглядом, чтобы составить первое впечатление: крепкий мужчина, чуть старше среднего возраста, если средним считать тридцать пять, одет в модный летний костюм из плотной сероватой шелковой ткани. Что-то в этой «модности» было не так, лишь позже Алексей понял, что «зацепил» его взгляд провинциальный перебор в погоне за столицей. Благасов смотрел на Алексея открыто и доброжелательно. И взгляд этот тоже был из провинциальной жизни — в российской провинции на новых людей смотрят обычно при знакомстве с приветливым спокойствием.

— Что вас заинтересовало в нашем скучном похоронном деле? — спросил Игорь Владимирович, жестом приглашая садиться за маленький круглый столик в углу. И, не ожидая ответа, снова спросил:

— Что будете пить? Чай, кофе?

Секретарь уже появилась с подносом, на котором стояли чай, кофе, вода, вазочка с орешками и две рюмки коньяка.

— Марина? — вопросительно поднял брови Игорь Владимирович, явно имея в виду коньяк.

— Так пожелал наш гость, — весело ответила Марина.

— Тогда другое дело.

Благасов поднял рюмку, предлагая выпить: «За знакомство». Он сказал:

— Такие фирмы, как наша, редко интересуют прессу. У нас — печаль, траур, горе, слезы… Нормальные, здоровые люди инстинктивно сторонятся всего этого. Когда серьезно заболевают или когда кто-то из близких родственников готовится к тому, что старик Харон перевезет их на лодчонке из царства земного в царство подземное — тогда иное дело. Вы-то, я вижу, отменного здоровья?