Проживи мою жизнь

Резкий окрик и свист бича разорвали уютную тишину лесной дороги. Телега со скрипом замерла, Барт качнулся вперед, в последний момент схватившись за деревянный борт. Распахнул глаза, не понимая, что происходит.

Прямо перед ним на узкой дороге стояла черная карета с багрово-золотыми украшениями. Запряженные в нее вороные красавцы раздували бархатные ноздри, недовольные внезапной задержкой.

Вот тебе и знак…

Миг, и Барта окружили хорошо вооруженные воины. Еще мгновение, и из окна кареты высунулась худощавая бледная рука. Одно незаметное движение, и вот уже дверцу открыли, помогая вылезти из сумрачного нутра невысокому мужчине неопределенного возраста и с такой невзрачной внешностью, что отвернешься на секунду и уже не сможешь вспомнить.

Осознав, кто пред ним, староста, подняв руки в примирительном жесте, соскользнул с борта телеги и низко поклонился. В шею уперлось ледяное острие копья.

— Кто таков? — голос тихий, с ноткой презрения. — Сам сбежать решил или чьи-то делишки темные покрываешь?

— Никак нет, уважаемый дорт, я староста из Аконитовой долины, приехал камни сдать и получить продукты на месяц.

— Ааа, теперь вижу, клеймо фонит сильно, — презрения в голосе советника прибавилось. — Разворачивай свою колымагу, позже потолкую с тобой.

— Но…

— Ты вздумал пререкаться со мной?

Копье сильнее натянуло кожу на шее, вторя словам одного из самых влиятельных лиц королевства. Никто не знал ни истинного имени тайного советника, ни деталей его личной жизни, но степень его влияния на дела королевства была известна всем, также как и его жесткость и бескомпромиссность в решении вопросов.

— Прошу прощения. Я все сделаю, уважаемый дорт. — Стараясь не делать резких движений, Барт взял под узцы лошадь и сдвинулся к самым деревьям, освобождая дорогу для важного гостя. — Только телегу разверну.

Советник вернулся в карету, потеряв интерес к мужику-пустышке, и вскоре тот вновь остался один. Хотя нет, пара воинов в черном облачении ждала, когда он управится со своим транспортом.

* * *

Вторая встреча прошла менее торжественно, ведь как это обычно случается, гости приехали, когда все уже успели расслабиться и разойтись по своим делам. Мрачная, внушающая страх карета остановилась у главного здания. Молчаливые стражи спешились и окружили полукольцом своего господина.

Родерик Линдроф, последними словами кляня дежурных, кубарем скатился по ступеням и склонился в глубоком поклоне. Через площадь к ним спешил лекарь, на ходу утирая вспотевшее от волнения лицо.

Советник, не обращая внимания на мельтешение испуганных людишек, холодным взглядом окинул небольшое поселение. Он привык наблюдать, замечая малейшие детали, и делать правильные выводы из своих наблюдений.

— Ваш приезд — большая честь для нас, уважаемый дорт! — начальник гарнизона изо всех сил пытался придать своему лицу радостное и гостеприимное выражение, но судя по круглым глазам стоящего рядом Вилайна, получалось из рук вон плохо. — Осмелюсь спросить, предпочитаете вы отдохнуть с дороги и пообедать или же сначала ознакомиться с интересующими вас делами?

— Сначала бумаги и отчетность, — в светлых равнодушных глазах блеснула хищная искра и пропала.

— Д-да-да, конечно, прошу ко мне в кабинет, — засуетился Линдроф, поднимаясь по ступеням.

Рыжий Ларк услужливо распахнул дверь.

— Как пустышка приедет, пусть здесь ждет, — бросил советник охране и, более ни на кого не обращая внимания, вошел в здание.

Вилай Скам серой тенью проскользнул следом.

В кабинете Линдроф предложил высокому гостю свое кресло, водрузил на стол все последние отчеты и почтительно замер у стола. Лекарь тихонько встал в уголочке. Оба волновались от того, что не знали истинной цели приезда. Родерик считал, что в их захолустье все идет своим чередом, причем настолько обыденно и скучно, что не может заинтересовать высокое начальство. Разве что пустышки? Но мысль, мелькнув, тут же пропала. Скам, конечно, понимал, что приезд главного королевского помощника связан с пустышками. Но никак не мог сообразить, какое событие настолько задело советника, что тот сорвался с теплого места в дворце и целую неделю трясся в карете.

Вот и стояли они в напряженной тишине, обливаясь холодным потом.

Советник перебирал документы, практически мгновенно анализируя данные и составляя в уме список вопросов, на которые необходимо было найти ответы. Например, за зиму-весну-лето в Аконитовой долине умерло пять человек, все — подростки от одиннадцати до пятнадцати лет, прожившие в долине от силы года четыре. Зато за первый осенний месяц ушло за грань трое, причем из явных «долгожителей». Странно.

Кроме того, ни в одной бумаге не было упомянуто о смерти Анники Гриндрок. Ее тело должны были доставить в гарнизон и похоронить, а вещи опечатать и подать запрос в столицу. А тут пусто, как будто и не было человека.