Проживи мою жизнь

Почувствовав шевеление возле себя, подняла ресницы: рядом устраивалась тоненькая девушка, лет двадцати, с тремя серёжками в ухе, очень короткой, взъерошенной, совсем мальчишеской стрижкой, белоголовая, угловатая. Почувствовав на себе взгляд, девушка улыбнулась, сверкнув зелёными молниями из-под прямых тёмных бровей:

– Не возражаете?

Верлен отрицательно покачала головой и снова закрыла глаза: «Красивая… Давно ли ты стала замечать женскую красоту?». Присутствие рядом чужого человека отвлекало, но не вставать же и не уходить, получится демонстративно, не отказала же сразу. Да и как можно сказать, что ты против, если это общий зал ожидания? Кольнуло сожаление: надо было брать вип-зону, там удобные кресла, расстояние друг от друга большое.

Девушка включила плеер и до напряжённого слуха донеслась приглушённая мелодия, вцепилась тоской: «Нет неба, нет солнца без тебя, как брошенный пёс на дороге, душа моя»[25]… Майя вздрогнула: «Не думай, не думай о ней». Всё-таки встала, отошла к окну, наблюдая, как садятся и взлетают самолёты. В зыбкий розоватый рассвет вплетались атласные струи тончайших облаков, выстраивались смутными мостами, свивались свечами цветущих каштанов, ветер шалел от простора, подбрасывая огненные свитки, закутывая в шумящий плащ далёкий город. Полчаса, час, полтора…

Когда объявили регистрацию на рейс, на часах было восемь двадцать. Уже начиная привыкать к тому, что всё внутри – скрученный комок нервов, достала телефон, нажала кнопку:

– Доброе утро.

Шамблен неспешно ответил:

– И тебе доброго. Какие новости?

Верлен переступила, чувствуя в ногах тяжесть бессонной ночи:

– Сначала я хотела узнать у тебя. Собрали досье на своих фигурантов? Неделя прошла.

В трубке послышался стук клавиш:

– Собрать-то собрали. Но ничего такого, что было бы тебе важно. Никто образ жизни не менял, детали личной жизни, привязанности, покупки, передвижения, связи по окружению – ничего такого эпохального. В нашей «Метке» никого из них нет. Но мы внесли теперь, конечно. Копии допросов получили, это несложно. Но там – тоже ничего, за что можно уцепиться. Кое-какие детали в базу закинули, на всякий случай. Если хочешь, переброшу тебе, почитаешь. Но можем и вместе полистать сегодня. Что у тебя там за шум?

Верлен переложила трубку в другую руку, отошла в угол к ребристой стене:

– Анри, я улетаю.

Заместитель вздрогнул:

– Далеко? Так ты что, в аэропорту уже?

Чувствуя себя призраком, сливающимся с ветром, бросила:

– Уже, уже. Я лечу в Мурманск.

Шамблен, простукивая по клавишам коды, скрипнул зубами:

– Значит, ты в аэропорту. А почему я не вижу, что у тебя дома включена сигнализация?

Верлен нахмурилась:

– А почему, интересно, ты должен это видеть?

Поняв, что проговорился, вздохнул:

– Потому что я за тебя отвечаю.

Чувствуя закипающее ледяное бешенство, но ещё сдерживаясь, уточнила:

– Так ты меня водишь, что ли? Следишь за мной? Контролируешь меня?

В голосе Верлен послышалась явная угроза. Но отступать было некуда – поздно, да и незачем – Шамблен был уверен в своей правоте. Отчеканил:

– Я отвечаю за твою безопасность перед господином президентом. Да, у меня есть такое задание.

И, уже мягче:

– Май, отец беспокоится о тебе.

Верлен прикусила щёку, заставив себя сдержаться. Заговорила свистящим шёпотом, помня, что вокруг полно людей:

– Да что ты себе позволяешь? Что вы вообще все себе позволяете? Может, мне нужно тебе докладывать, куда я поехала, с кем встречаюсь, с кем сплю, наконец?

Шамблен отрезал:

– Мне докладывать не нужно, я и так знаю, куда ты ездишь. С кем ты встречаешься, мне неважно до тех пор, пока это не угрожает тебе лично.

Майя зашипела взъярившейся кошкой:

– А как, интересно, ты это определяешь, кто мне угрожает, а кто – нет?

Анри стиснул пальцы в кулак, медленно разжал и предложил примирительно:

– Давай, ты никуда не полетишь, приедешь ко мне, и мы всё обсудим.

– Ну уж нет! Жди, пока вернусь. Ни минутой раньше!

Шамблен укоризненно вздохнул:

– Май! Не пыли. После жуткого сентября вы все трое – под особым наблюдением. Извини.

Верлен резко вздохнула и словно поймала упавшие поводья. Вставать на дыбы из-за правил безопасности? Это выглядело, как минимум, странно. Буркнула:

– Всё, не пылю. У меня для тебя вообще-то задание было.

Это были уже почти привычные, сдержанные интонации. Зам пододвинул к себе листок и карандаш:

– Говори, фиксирую.

Всмотрелась в даль, опушённую осторожными серебристыми лучами, задержала дыхание, словно падая в воду:

– Найди мне списки студентов, кто учился вместе с Мартой. Как хочешь, но найди!

Шамблен издал недоумённый звук:

– Эммм… Хорошо. Сделаем. Только не сегодня. Ты сможешь подождать?

Буркнула, понимая, что всё ещё сердится:

– Поторопись.

Анри уточнил:

– Только один курс?

Задумалась. Надо брать шире, максимально широко, откинуть потом будет легче, а вот если не найти, тогда придётся запускать заново:

– Нет. Найди всех, кто учился на смежных факультетах, все курсы.

– Май, чёрт возьми, дай какой-нибудь ориентир, что ты собираешься искать?

Выдохнула, сжала руку в кулак, осторожно постучала по стеклу: