Пруд гиппопотамов

– О, сэр, я вовсе не хотела сказать…

– Тогда вам следует научиться точно выражать свои мысли. Среди нас вы не добьётесь своей цели, ходя вокруг да около. – Но неотразимая улыбка и мягкий взгляд пронзительных голубых глаз вызвали ответную улыбку на лице Гертруды и ещё более мягкий взгляд. Дьявол, подумала я, если Эмерсон продолжит в том же духе, то может оказаться в крайне неловком положении.

Не думай, Читатель, что я ревновала. Ревность – это чувство, которое я презираю, и в любом случае было очевидно, что Эмерсон не проявлял ни малейшего интереса к бедной Гертруде.

Мы решили, что после обеда проводим Говарда обратно в Дейр-эль-Бахри, а затем покажем Гертруде некоторые достопримечательности Фив. Было бы неразумно отпускать её одну, потому что у неё не хватало сил противостоять нищим, назойливым погонщикам ослов и продавцам антиквариата, а шутливое замечание Говарда заставило меня понять, что мы пренебрегали ей. У меня по-прежнему не имелось доказательств того, что Гертруда была шпионом и врагом; а если мои подозрения ошибочны, нам следует относиться к ней так же учтиво, как и к любому сотруднику.

После этого Эмерсон переключил разговор на тему, которая беспокоила его на самом деле. Он считал, что проявил незаурядную хитрость, но меня обмануть не смог. Как и всегда.

– Уверен, что в ваши планы неизбежно входит искоренение нелегальной торговли древностями, – начал он.

Говард взглянул на меня. Я ободряюще кивнула, и это, по-моему, подтолкнуло его к тому, чтобы высказать мнение, которое, хотя и было правильным, не могло не вызвать раздражение у Эмерсона.

– Профессор, вам известно не хуже, чем мне, что в нынешних условиях это невозможно. Я буду стараться изо всех сил, чтобы помешать расхитителям гробниц и незаконным археологам, вплоть до ареста, но когда украденные предметы старины доходят до торговцев, я становлюсь практически беспомощным. Торговцы постоянно утверждают, будто не знали, что ценности приобретены незаконно, и я вряд ли могу требовать ареста тех, кто является консульскими агентами[99] иностранных правительств.

– Верно, – сочувственно кивнула я. – А также не можете арестовать иностранных коллекционеров, которые покупают у дельцов.

– Арестовать? – Говард пришёл в ужас. – Боже мой, нет; какой скандал может подняться! Среди них – не только частные лица, но и чиновники определённых музеев. Я не называю имён, вы понимаете.

– Почему, к дьяволу, нет? – возмутился Эмерсон. – Мы все знаем, что вы имеете в виду Баджа. Он не единственный преступник, но, безусловно, худший из всех. Преградите путь этой свинье. Скажите ему…

– Эмерсон! – воскликнула я. – Ты не должен так говорить. Говард, не обращайте внимания. Вы попадёте в беду, если последуете примеру моего мужа. Такт, мой дорогой Говард. Вам следует быть тактичным.

– Ну, конечно, – добродушно согласился Эмерсон. – Таков мой метод. Такт, тонкое убеждение.

– Например, называть мистера Баджа негодяем и угрожать ему побоями?

Длинный подбородок Говарда дрожал в попытке подавить веселье, но в его словах звучала полная искренность:

– Профессор, ваши решительные действия и абсолютная честность были вдохновением для всех нас. Человек может поступать и хуже, нежели подражать вам. Я хочу, чтобы вы знали – то есть, мне прекрасно известно, что во многом обязан этим назначением вам с миссис Эмерсон. Ваше влияние на месье Масперо…

– Чепуха, – грубо отрезал Эмерсон.

– Но, сэр...

– Давайте не будем больше об этом. – Эмерсон потянулся за трубкой. – За последнее время на рынке не появилось чего-нибудь необычного?

– Что-то всегда появляется, – поджал губы Говард. – Как правило, я ни о чём не осведомлён, пока это что-то не куплено коллекционером.

Эмерсон нетерпеливо взмахнул рукой.

– Прошу вас, поконкретнее.

– Что ж... Я полагаю, что не существует причин, по которым я не должен говорить вам. Недавно богатый американский турист показал мне несколько предметов, которые купил в Луксоре. Они заставили меня задуматься, не была ли обнаружена какая-то богатая и важная могила. Пожалуйста, – поспешно добавил он, увидев выражение лица Эмерсона, – не спрашивайте у меня имя джентльмена. Я надеюсь привлечь его для поддержки нашей работы и не хотел бы, чтобы он… э-э… оказался в неудобном положении.

– Вы имеете в виду – «под угрозой», – уточнила я, а Эмерсон с негодованием плюнул. – Мы не будем настаивать на том, чтобы узнать имя джентльмена, Говард, но не может иметься никаких возражений против того, чтобы вы сказали нам, где он приобрёл артефакты, разве не так?

– Я не могу вам отказать, миссис Эмерсон. Он купил их у Али Мурада. Как американский консульский агент, Мурад чувствует себя в безопасности. Вы ничего не добьётесь от него.

– Думаете, нет? – Эмерсон оскалил зубы. Не в улыбке.