Пружинки и золотинки (сборник рассказов) (ЛП)

 Велика ли разница? Не знаю. Может быть и нет. Но всем сердцем я чувствовал, что для моего друга эта разница может означать очень многое, если не все. Ведь, в начале было слово, не так ли?

Перевод — Redgerra, Дремлющий.

Литературная правка — Дремлющий. 

Забытое королевство Якоб Фокс

Часть 1. Мертвый пейзаж

— Уходи из этого проклятого места... забудь путь сюда... забудь само наше существование! — не имея сил говорить, умирающий едва слышно хрипел.

Старый рыцарь, даже умирая, прижимал к груди меч, как ребенок прижимает любимую игрушку. Легочная гнойная лихорадка, так эту болезнь называли целители, пока были живы. Болезнь поразила остров, как пожар. Люди буквально сгорали. Два, реже три дня с жаром, судорогами, жутким кашлем... все. И вот сейчас, старый Уилл буквально таял на глазах, как свеча в камине. А я... я смотрел на последнего из великих защитников короны. И ничего не мог поделать. Смотрел как борется он за каждый вдох, как выкашливает сначала гной, потом гной с кровью, потом гной с кровью и жуткого вида розовыми комками... Вытирал ему пот на лице, подавал воды, слушал горячечный шепот умирающего воина. Последнего из великих. И предпоследнего жителя острова.

— Ты здесь? — хрипел умирающий. — Возьми меня за руку... я ничего не вижу... — какое-то время он прикрыв глаза, заставлял себя сделать новый вдох. Потом открыл глаза, толкнул дрожащей ладонью меч в мою руку и прошептал: — Найди себе новый дом, найди, и защищай до последнего вдоха. Обещаешь?

— Обещаю.

С тем он и умер.

Что ж... — мысленно вздохнул я, — прощай старый рыцарь. Ты никогда не нравился мне, но все же, не настолько, чтобы желать тебе смерти. Я запомню твое учение, и не забуду последних слов. Ты был жестким, пожалуй даже жестоким учителем, но у твоей жестокости всегда была цель. Ты сделал меня сильным. Ты сделал меня бойцом. И теперь, оставшись последним, пережив всех — семью, друзей, наставника, короля и королеву я...

Я вдруг понял, что не могу сдержать текущих по щекам слез.

Вот так я прощался с родным островом — со слезами текущими по щекам, с заледеневшей душой, холодом проступившей в серых глазах.

Да, такими мы когда-то были. Сероглазый, рыжеволосый народ. Были. А теперь лишь я один.

Я вгляделся в отражение на лезвии, подарке умершего рыцаря и едва смог различить блеск холодных глаз на фоне лезвия серой льдистой стали. Эвермор. Меч королей. Меч кованый бог... Холодная усмешка коснулась губ отражавшегося в лезвии сероглазого человека. Даже наедине с собой, даже в мыслях я не смею назвать кователя этого меча богом! Вот так постарались святые наставники Эли, и святые клинки Его — рыцари. Но так было! И рука, вдохнувшая жизнь в это лезвие, была рукою бога!

А Эли? А что Эли... Он пришел позже. История его церкви насчитывает века. Но история нашего народа насчитывает тысячелетия!

Насчитывала. А теперь вот... все.

— Спасибо наставник, — сказал я, вкладывая меч в изукрашенные резьбой ножны. — Он не пригодится тебе в посмертии. А мне... Кто знает?

Когда-то прекрасный, богатый, наполненный движением и весельем остров, земля фермеров и рыболов. Теперь лишь могильные камни, да вороны, остались обитателями этих благодатных земель.

Вороны... да лес. Дикие звери уже смело ходят по улицам опустевших деревень. Дикие травы захватывают еще недавно возделанные поля. Минует десяток-другой лет, и лес сомкнет ряды над обвалившимися остатками домов. Тысячелетняя история народа развеется, как туман. Будет пожрана лесом, как незахороненые остатки людей пожирают сейчас падальщики.

Я тоже взял пример с падальщиков, вцепившись в разлагающийся труп когда-то богатого королевства. Искал и присваивал полезные вещи. Золото, одежда, пища, магические амулеты... И начал со старого Уилла, моего наставника. Да он отдал мне меч, но у него было кое-что еще. Звездный кулон. Гемма. На странном сером камне выжжен профиль не менее странного, где-то даже уродливого женского лица. Крупные губы, приплюснутый, широкий нос, выдающийся вперед подбородок, мощные надбровные дуги... Кто была эта женщина? Почему бог, создавший Эвермор, пожелал создать ему сестру, увековечив женский профиль на подвеске, с цепочкой, неимоверно тонкого плетения, но и прочной, сделанной из той же льдистой стали? Ходили слухи, что гемма защищает своего носителя... Уилла от болезни, она не защитила.

Но может быть защитит от чего-нибудь меня?