Прыжок

Эгон положил бутерброд, который только успел поднести ко рту, обратно на тарелку. Перед ним стоял приветливый мужчина неопределенного возраста, может лет тридцати. Он был красивый, смуглый и с длинными ресницами, обрамляющими темные глаза, кудри зачесаны назад. Ботинки из телячьей кожи с рантом, синяя рубашка индивидуального пошива со скрытой планкой для пуговиц, даже кожаный пояс был ручной работы — все это Эгон сразу приметил. Он поднял брови и кивнул, давая незнакомцу знак, что готов его слушать.

— Томмазо Росси, — представился мужчина, приложив правую руку к груди и слегка поклонившись. — Для вас, синьор, можно просто Томмазо.

Эгон пока молчал. Томмазо полез в темно-синюю матерчатую сумку, которая висела у него на плече, и положил перед Эгоном одну из его фетровых шляп. Эгон сразу узнал в ней ту, что подарил вчера Финну. Лишь для того, чтобы потянуть время, он взял шляпу и заглянул внутрь.

— Откуда она у вас? — спросил он.

— Позвольте? — Томмазо указал на свободный стул.

Эгон подвинул тарелку и бинокль к себе, а шляпу чуть в сторону.

Томмазо сел за стол и взял шляпу в руки.

— Это вы ее изготовили, я прав, синьор? — Томмазо говорил вкрадчиво и с легким итальянским акцентом.

Эгон кивнул.

— Много лет назад, — ответил он.

Томмазо провел ладонями по полям шляпы.

— Меня прислал Эрнесто Валоне. Вам известно это имя?

Эгон сглотнул. Эрнесто Валоне. Звездный миланский дизайнер, которому Готье и Армани в подметки не годились. У Эгона пересохло в горле. Он взял с тарелки бутерброд, откусил и долго пытался прожевать, пока наконец не запил его чаем. Неужели он, сам того не зная, скопировал его коллекцию? Этот молодой итальянец пришел сказать, что с ним будут судиться?

— Кому же не известно, — робко сказал он. — Надевая его пальто, чувствуешь себя, будто входишь в храм.

— Я рад, что вы это сказали, — просиял Томмазо. — Как вы, наверное, уже догадались, мы здесь из-за шляпы.

— Как я уже сказал, дело давнее. Единственный экземпляр, в некотором роде прототип, не стоящий внимания.

Томмазо чуть ли не с нежностью погладил поля.

— Маэстро Валоне считает иначе. И я, с вашего позволения, тоже.

Чашка задрожала в руке Эгона. Он положил руки на колени. Посмотрел на крошечные морщинки вокруг глаз Томмазо, которые появлялись, когда он улыбался. Почему он улыбался? «Почему люди улыбаются, сообщая плохие новости?» — подумал он.

— Синьор, эта шляпа — настоящий шедевр. Не подверженная времени элегантность. Senza fronzoli, или, как говорят у вас, ничего лишнего.

Сердце Эгона на миг замерло и забилось сильнее. Он почувствовал пульс даже в переносице.

— Маэстро Валоне был бы счастлив, если бы ваша шляпа дополнила осеннюю коллекцию этого года. Это была бы огромная честь для него.

Эгон сцепил руки на коленях. Может, это сон? Может, он уснул и все это ему снится? Он таращился на Томмазо, на его промокший зонт, который покачивался на изогнутой рукояти на краю столешницы. И Томмазо, и зонт выглядели вполне реальными. Эгон вспомнил, как где-то читал, что реальность отличается от снов тем, что наяву можно вспомнить, как ты попал в то место, где сейчас находишься. Эгон задумался ненадолго. Все верно, он помнил, как открыл почтовый ящик, помнил, как пересек шумный перекресток и заказал у Розвиты бутерброды с чаем.

— Как вы меня нашли? — наконец спросил он. — И кто вам подсказал, что нужно искать меня здесь?

Из-за волнения Эгону было трудно внимательно слушать Томмазо. Он уловил лишь отрывки сказанного итальянцем. Мол, Эрнесто Валоне был в отчаянии, потому что коллекции чего-то не хватало, он впервые за много лет включил телевизор и увидел в новостях эту шляпу, провел расследование, которое привело его сюда, они нашли шляпу у бездомного в парке, дали ему за нее две тысячи евро и тот сообщил им, что Эгона Мосбаха можно найти здесь и что он обязательно будет с биноклем.

— Понимаю, что это крайне неожиданно, синьор, — завершил свой рассказ Томмазо и положил на стол визитную карточку. — Поужинайте с нами сегодня в «Бристоле» во Фрайбурге, тогда синьор Валоне вам все подробно объяснит. Если вы не против, я пришлю за вами машину в семь часов на желаемый адрес. Просто позвоните мне.

Эгон кивнул и взял визитку, провел кончиками пальцев по острым краям. Визитка тоже казалась реальной.

Томмазо встал из-за стола и протянул ему руку.

— Я надеюсь увидеть вас сегодня вечером, — сказал он и попрощался крепким рукопожатием.

Эгон проводил его взглядом. Томмазо раскрыл зонт и быстро зашагал к черному автомобилю, припаркованному у входа в парк. Эгон ощупал карман брюк. Визитная карточка все еще была на месте. Он обернулся и посмотрел в окно кафе, где за прилавком стояла Розвита и большим кухонным ножом резала пучок зеленого лука. Никогда еще она не казалась ему настолько красивой. Он повертел в руках шляпу.

— Senza fronzoli, — пробормотал он и улыбнулся.

Тут он заметил белый уголок, торчащий из-под внутренней ленты. Эгон потянул за него и достал билетик на автобус. На обратной стороне аккуратным почерком было выведено: «К какой идиллии у тебя нет доступа? Хочешь ли ты это изменить?»