Прыжок через радугу (СИ)

Ни-че-го.

Проснулся я от жуткой головной боли. Моя голова раскалывалась так, словно ее били об наковальню. Вместе с головной болью я чувствовал что-то еще. Странное тепло, которое обволакивало мое тело. Причиной этого тепла была моя мама, которая лежала сзади меня. Она была в одном нижнем белье и тихо сопела, обняв меня руками и закинув на меня ногу. Ее грудь упиралась в мою спину, а ее губы были довольно близко к моему уху. Каждое ее дыхание было для меня очень громким и четким. Только я дернулся, ее руки сжали меня сильнее, а на кончике уха я почувствовал тепло и легкую боль. Она держала кончик моего уха в зубах и лениво покусывала его.

«Солнышко проснулось, но ему еще рано подниматься.» — тихий голос мамы прозвучал в моей голове эхом, и в мою шею сразу устремился легкий поцелуй. Мама была пьяна, и это было заметно по ее голосу. Она сжала меня крепче, прижавшись к моему плечу лицом, словно к плюшевому мишке. Моя головная боль стала тихо успокаиваться, пока я слушал ее тихое хихиканье. «Когда твой плач прекратился — я быстро легла к тебе. Правда я хитрая?» — она шептала это в мое ухо, пока я лежал с закрытыми глазами и не двигался. — «Ты был весь в слезках, вся подушка была мокрой, и я накрыла тебя одеялком, но тебе это не понравилось, и ты утоптал ее к ногам.» Я пытался не плакать. Она говорила это мне, как ребенку, словно совсем забыла о том, что произошло вчера. «Мам, ты ведь в курсе, что я тебя люблю?» Ее объятья стали крепче, а она нежно укусила кончик моего носа, навалившись на меня всем телом. «Конечно знаю, глупышка. Маму нельзя не любить.» — Ее руки медленно тискали мои бока, сбивая с меня любые попытки проронить слезу. — «Я уверенна, твои сестренки тоже будут рады потискать тебя. А если ты вновь уснешь, они медленно сделают тебе минетик.» — я слегка двинулся, чтобы заставить ее перестать говорить подобные вещи, но ее хватка была крепкой, не давая мне шевельнуться. — «Ни одна не постесняется. А первой будет твоя любимая сестричка Рэд.» Пока я лениво пытался вырваться из ее объятий, она посмеивалась, прижимаясь ко мне. Мне было и смешно, и стыдно, но стыда я не чувствовал, ведь меня переполняло другое чувство. «Зато вся наша большая семья выучила очень важный урок. Верно ведь?» — Я не совсем понимал, о чем она, но начал догадываться. Она обняла меня еще крепче и коснулась губами моего уха, очень тихо нежно нашептывая свои золотые слова. —

«Лучше двух литровая бутылка горькой лжи, чем сладкая зефиринка правды.»

========== Часть 11.1: Двенадцать Новогодних дней. День первый. ==========

Все забыли о невзгодах и проблемах, ведь на пороге — праздник, который не позволит загрустить. До Нового года оставалось двенадцать дней, и вся семья готовилась к нему. Украшение елки, покупка подарков и еды, прогулки и поздравления… все были по-своему заняты. Вот только я не знал, что подарить своим сестрам. Все хотели что-то свое, что-то… более экстравагантное, чем обычные подарки, вроде шоколада или одежды. И я не мог спросить их об этом напрямую, ведь это не вежливо. К счастью, сестры сами не знали, что мне подарить. Я видел это по их скромному взгляду, по стеснению на их лице. Каждый мой день был для каждой моей сестры — подарком. Я расскажу вам, как я провел с ними эти двенадцать дней. Что случилось, что я делал и что мне подарили в эти дни. Ну и про Новый год забывать не буду.

День 1.

С этого дня начались все подготовки. Сестры бегали, счастливые и радостные, помогая нам с мамой. Все готовились к Новому году, стараясь не откладывать все дела напоследок. «Так… у нас проблема.» — Мама выходила из чердака, и была чем-то расстроена. «Я не могу найти игрушки для елки. Некоторые либо разбиты, либо треснуты. Некоторые целы, но этого мало!» Это была глупая проблема, учитывая то, что наша семья может позволить себе любую вещь. Порой мне было стыдно, что все работают, а я остаюсь с младшими сестрами. Им хватало того, что я занимаюсь работой по дому и ухаживаю за сестрами в их отсутствие. Точнее… Они так мне сказали. Мой вопрос был очевиден: «А разве нельзя купить новых игрушек?» «Можно. Даже нужно!» — мама словно горела от энергичности, но судя по ее лицу, проблема на этом не заканчивалась. — «Но я не унесу одна столько, сколько нужно. А нужно нам много.» А ведь точно. Наша елка не стояла в доме, как у некоторых. Она была даже не елкой, а настоящей Елью! Она стояла на улице, и была не такой высокой, как можно подумать. Она была широкой и могла достать верхушкой до второго этажа нашего дома. Потому ее никто не срубал и не заносил домой. Ведь подобную елку в саду можно держать веками. «Я могу пойти с вами!» — Рэд была готова помочь, а значит были готовы и все остальные.