Прыжок с кульбитом и валидолом

Спасение утопающих прошло успешно — минут через десять из-за машины выглянул совершенно другой человек, живой и улыбающийся. Сегодня вместо «Московской» водки была «Столичная», более качественная, как справедливо гласила народная молва. Да и крупные поставки на экспорт знаменитого продукта слухи подтверждали.

Антону эту бутылку вручила тетя Нина, дабы отблагодарить маму за королевский ужин. Но я презент светить запретил, еще чего… Заныкал в надежде, что жидкая валюта пригодится самому. Пригодилось! А может быть, сказалось действие капустного рассола. Мы подали его в кувшине, перемешав с томатным соком из гуманных лечебных соображений: такой коктейль улучшает работу печени и полезен больным с плохим аппетитом.

— Что я должен? — поинтересовался парень деловым тоном.

— Ничего, — ответили чистой правдой. — Это была спасательная операция. Но имей в виду, Федя: месяц я безвылазно намерен сидеть дома, готовиться к экзаменам в институт. И если ты снова будешь терпеть бедствие…

— Буду, — не стал отпираться он. — Что за это?

— Два ведра икры, — быстро ответил я, готовясь к торгу.

Однако диспут завершился, так и не начавшись. Рыбак даже не назвал мои наглые запросы чрезмерными.

— Нету, — Федины глаза потухли. — Кончилась.

Я не дал ему уйти в панику:

— Послушай, должны быть варианты. Знакомые, друзья, коллеги?

Федя скрылся с глаз, за бортом что-то звякнуло. После некоторой паузы, энергично хрустя огурцом, с куриной ногой в руке он вернулся.

— Есть вариант, — начал Федор с оглядкой. — Только не свежак, а паюсная.

— А паюсная, значит, плохая? — нахмурился я.

Сколько помню, в моей прошлой жизни икра была исключительно паюсная, из маленьких баночек. Покупал нечасто, но нахвалиться не мог. Потом и такая закончилась, доходы не позволяли шиковать.

— Булгакова читал? — Федор хитро блеснул глазом. — «Свежесть бывает только одна — первая, она же и последняя».

Вот это да, уел меня смурной Федя, классика цитирует! Непрост этот парень, ох непрост, как любой казак…

— Паюсная пойдет, — выдержав паузу, согласился я. — Сколько ее можно хранить?

— Ну, полгода точно, если в погребе. Для себя готовил, ты не сомневайся. Но дома у меня всего полсотни литровых банок… Десяток могу выделить. В стеклянных банках пойдет? — с надеждой он заглянул мне в глаза. — Остальное потом, у ребят найду. Слушай, а чего искать, может ты красной икрой возьмешь?

— Откуда дровишки? — удивился я.

— С Дальнего Востока, — степенно ответил Федя. — Меняемся с теми рыбаками для разнообразия. Всем хорошо, и летчики быстро возят, им тоже перепадает. Сейчас вкусная икра пошла, из нерки. А кетовая будет через месяц. На тебя заказывать?

— Возьму, — твердо пообещал я. — И денег дам.

— Да я вперед не прошу, ты что! — он забежал за угол, крякнул там, и вернулся совершенно счастливый. — Даже подожду, хоть до осени. А может, ты рыбки хочешь? Рыбец поспел слабосоленый.

— Почем?

— Для тебя — рубль кучка.

Федя показал руками размер кучки, и мне понравился этот широкий жест.

— Возьму!

Я уже знал, где буду складировать запасы валюты: у тети Риммы в погребе. Я там бывал, помещение хозяйка оборудовала глубокое и просторное. На холоде тетя Римма много чего хранила, кроме молочной продукции. Однако свободного места было полно — в отличие от нашего, маленького и полностью забитого соленьями с вареньями.

— И красная рыбка бывает, — добил меня Федя. — Конечно, не то, что рыбец, но для разнообразия сойдет. По цене дешевле будет.

— Если только для разнообразия… — мое настроение достигло небывалых вершин. — Как считаешь, Антон?

Тот только засмеялся, выражая полную солидарность.

Глава тринадцатая, в которой наступает неожиданный поворот

Кухня у меня просторная.

Первоначально квартира была четырехкомнатной, но мне такая планировка показалась чрезмерной — одну перегородку я снес. Получилась большая кухня-столовая, где прекрасно уместился дубовый стол на двенадцать персон. Всю жизнь мечтал о таком помещении, где можно спокойно посидеть, одному или с компанией, посмотреть телевизор или музыку послушать. И только довел до ума квартиру, как жизнь подошла к концу…

Устраиваясь на стуле, Коля равнодушно посмотрел на накрытый стол:

— Лимон мне нельзя. Сырокопченую колбасу тоже. Маслины… нет. Будем пробовать так, давай свой паленый коньяк.

— Вот, — я услужливо подал бутылку.

— Ну что, — Коля нацепил очки. — «Три звездочки», армянский. Пробка с претензией на аутентичность. Цвет напитка характерный. Этикетка похожа. Стекло выглядит достоверно. Донышко… В общем, хорошая подделка.

— Да, Коля, — улыбнулся я. — Зачем спорить, когда вкус фальсификата можно взять на язык?