Псевдолотман. Историко-бытовой комментарий к поэме А. С. Пушкина «Граф Нулин»

Опасно раненный, печальный Кой-как тащится экипаж — наиболее частая поломка на российских ухабах – перелом оси, на которую приходилась вся тяжесть нагруженного экипажа при каждом попадании колеса в яму, канаву, рытвину и т. п. Если же ось и выдерживала, то рессоры держались очень недолго: они либо «просаживались» и не могли больше амортизировать удары, либо попросту лопались. Печальная судьба графской коляски могла быть предсказана всяким, кто был знаком с тогдашними российскими дорогами. Cвидетельство тому оставил маркиз де Кюстин в своих записках о России. Выехав из Петербурга в Москву, он встретил своего знакомого русского помещика. Далее предоставим слово самому маркизу:

...

«Осмотрев подробно мою коляску, русский вдруг разразился смехом.

– Посмотрите сюда, – сказал он, указывая на оси, рессоры, чеки, прочие части экипажа, – они не доедут до Москвы в целости и сохранности. Иностранцев, желающих путешествовать в своих экипажах, постигает одна и та же участь: они выезжают, как и вы, а возвращаются в дилижансе. (…) Едва я распростился с этим мрачным пророком, как одна из рессор лопнула» ( Кюстин , 174–175).

Следует учесть, что описываемые де Кюстином события происходили на лучшем в России шоссе и через 14 лет после похождений графа Нулина. Так что, и не будучи «мрачным пророком», можно было предположить, что в Петербург въедет совсем не та коляска, что выезжала из Парижа.

…экипаж – первоначально французский термин для обозначения всех повозок, имевших рессоры – устройства, смягчающие толчки и удары при движении. Соответственно, коляска – экипаж, а вот кибитка на полозьях, приспособленная для зимней езды – нет. Однако в России понятие экипаж приобрело несколько иное значение: «барская повозка и сани разного рода для выезда» (Даль, IV, 633). Под экипажем, таким образом, понимается дорогое и роскошное средство передвижения. Характерен образ экипажа и его пассажира в шуточном «Светском словаре», опубликованном в 1825 году в «Вестнике Европы»: «Екипаж. Блестящая карета. Ее иногда можно сравнить с храмом древних, где золото сияло со всех сторон, а идолом был вол или обезьяна» (ВЕ1825, VI, 137).

…барин молодой… – слово барин, происшедшее от «боярин», первоначально выражало отношение слуг к господину, вельможе. Переходное состояние от «боярина» к «барину» зафиксировано в «Сатире на поклоны» (1781–1782 гг.) И.И. Хемницера:

«"Ступай, ступай, скоряй!" – повсюду слышен звук,

И топот лошадей, и лишь каретный стук.

Вся сила конская в пары уж исчезает

И город облаком, как мраком, покрывает.

И всё на тот конец, поклон чтоб развезти,

Как будто чтоб себя тем от беды спасти.

Скачи от барина ты одного к другому,

А поглядишь, так ты скакал лишь по-пустому:

Боярин к барину другому ускакал,

И ты его уже, к несчастью, не застал».

В XVIII – нач. XIX вв. «барин» и был синоним слова «вельможа», очень важный человек. Очень характерна в этом отношении басня того же Хемницера «Обоз»:

«Шел некогда обоз;

А в том обозе был такой престрашный воз,

Что перед прочими казался он возами,

Какими кажутся слоны пред комарами.

Не возик и не воз, возище то валит.

Но чем сей барин-воз набит?

Пузырями». (1779)

В этом значении слово «барин» использовано и в комедии А.А. Шаховского «Урок кокеткам, или Липецкие воды» (1815 г.):

« Угаров

А где наш генерал?

Княжна

Он хочет отдыхать.

Угаров

Князь славный молодец.

Барон

Вид барина большого

В его сиятельстве являет знатный род».

Постепенно «барами» стали называть всех помещиков (дворян). Противопоставление «барин» – «крестьяне» очень наглядно у Н.М. Карамзина в «Бедной Лизе» (1792 г.), в разговоре Лизы с матерью, после знакомства той с Эрастом:

...

– Эраст простился с ними до свидания и пошел. Лиза провожала его глазами, а мать сидела в задумчивости и, взяв за руку дочь свою, сказала ей: "Ах, Лиза! Как он хорош и добр! Если бы жених твой был таков!" Все Лизино сердце затрепетало. "Матушка! Матушка! Как этому статься? Он барин, а между крестьянами…" – Лиза не договорила речи своей».

В ответе Лизы явно слышится ее низкое положение, по отношению к барину – Эрасту. В поэме Пушкина слуги из дома Натальи Павловны бросаются на помощь сломавшемуся экипажу. Они первыми и видят перед собой барина.