Психея

– Мне одному кажется странным что по мере того, как ты успокоилась в комнате стало тише? – серьезным тоном произносит он.

– Издеваешься? – мгновенно вспыхиваю я, и над моей головой лопается лампочка, разлетаясь осколками, между нами, мгновенно стирая радостную улыбку мужчины. – Я серьезно, прекращай ерундой страдать.

– Ты не нервничай, дыши полной грудью, – отвечает он мне с озорной улыбкой.

Грант с беспокойством повернулся ко мне лицом и начал очень внимательно разглядывать мою голову и плечи. Я чувствовала, как осколки осыпаются, стоит мне пошевелиться.

– Я настаиваю, причиной напряжения в комнате является гнев Энди. Ты умеешь управлять электроэнергией? – Он смотрит на меня. – У нас только ты злишься. Что скажешь, костюмчик? Тебе еще не надо сменить твои шикарные штанишки? – Джаред с наглой ухмылкой становится напротив меня, при этом смотрит на мужчину, стряхивающего осколки стекла с моей головы.

– Я бы на твоем месте нашел себе угол и забился там до прихода властей. – Меллон совершенно спокоен, и эта львиная самоуверенность меня поражает.

Дверная ручка издает скрип, и я готовлюсь к худшему.

– Вы свободны. – В комнату заходят люди в полицейской форме и расстегивают на наших запястьях наручники. – Мы просим прощения. Вышла ошибка. В аэропорту проходила спецоперация по поимке троих преступников, обворовавших на днях галерею искусств.

– Что за бред? – едва слышно говорю я, поднимаю с пола свою сумкочку и закидываю на плечо.

– И где теперь наш багаж? – Грант уже выходит за двери, и следом за ним семеню я, пытаясь угнаться за этим человеком.

– Мы просматривали их как улики. В данный момент их упаковывают, – теперь настал черед полицейского отвечать на его вопросы, что не особо получалось, все портила их сбивчивая речь.

– То есть, вы без нашего ведома, копались в наших вещах, – делает выводы Грант.

Мужчины останавливаются так резко, что я врезаюсь в Гранта, а Джаред – в меня, ему все еще не надоело дурачиться, когда все были уже на пределе. Прищурив свои серые глаза, Грант обводит взглядом вип-зону стоянки, где нет машины, которую он заказал для нас. Мне кажется, это выглядит, по меньшей мере, странно.

– Раз ваша «спецоперация» отняла наше личное время. Потрудитесь отправить наши вещи в отель. Иначе я подам на вас в суд. – Полицейский переминается с ноги на ногу и цепляется в карточку Гранта пальцами, как за последнюю надежду. – Всего хорошего, офицер.

Я чувствовала себя рядом с двумя огромными мужчинами крохотной девчушкой с сопливым носом, который вот-вот один из них начнет вытирать платком. Растираю плечо, которым больно ударилась о твердое тело Меллона, и становлюсь немного в стороне, выставив ногу вперед, как опору. Если бы я треснулась сильней, у меня было бы, как минимум, несколько переломов в ключице и грудном отделе.

Мужчины озадаченно наблюдают за проезжающими мимо нас машинами, затем Джаред решительно выставляет руку вперед и пытается остановить нам транспорт.

– Ты обещал, что позаботишься о нашей доставке, – осуждающе говорит Джаред и убирает под бейсболку волосы, спрятав половину лица под козырьком. – Не очень надежный партнер для подобных вылазок, да, Энди?

– Я о тебе вообще не собираюсь заботиться, если на то пошло. Помоги себе сам, – едко отвечает Грант и что-то пишет в телефоне.

Я качаю головой, уже изрядно надоело поведение Джареда, он намеренно цепляется с Грантом. При этом еще больше бесит то, что в очередной раз тот пропускает его вопросы, и я подозреваю, что намеренно.

Мимо нас проезжает очередной автомобиль, и, естественно, нам везет, как утопленникам. Он единственный останавливается.

– Это, черт возьми, проклятие! – восклицает Джаред и начинает смеяться, как полный придурок.

Полноразмерный пикап древней серии, самых выпускаемых Ford F-4, ему на первый взгляд лет сто пятьдесят, не меньше. Ржавый кузов, видавший еще, наверное, моего прапрадедушку, скрипя и кряхтя, останавливается рядом с нами, и я в отчаянии хватаюсь за ремень сумки. Кажется, судьба сейчас держится за живот и корчится от смеха, удушающего ее. Эта машина не может самостоятельно передвигаться, и как будто в подтверждение издает жуткий скрип, даже самый непробиваемый из нас меняется в лице. Двигатель делает последний протяжный визг, выпустив из выхлопной трубы густой черный дым, затем машина глохнет.

– И он умер, – заключает Джаред, срывая бейсболку, бьет ей по своему бедру.

Из салона выходит обросший седой мужчина, открывает с важным видом капот и погружается туда всем своим хилым телом.

– Вас никто здесь не подберет. Сегодня в нашей стране праздник, и все такси в городе, – заключает он радостно, сияя глазами. – Но я вас не брошу. Только помогу моей девочке.

Я хмыкаю, его девушка давно уже бабушка, судя по всему, еще и трансгендер. Форд априори не может быть женского пола.