Психея

Джаред бросает ненавидящий взгляд в нашу сторону, взбешено хватает свою куртку и натягивает на себя. Я, молча, стою и жду, когда он взорвется, снедаемый своими отрицательными эмоциями. Кажется, он сам себя разрушает.

– Не тяни время, что ты как истукан. – Старик останавливается около двери и приоткрывает ее.

– Скажи мне хоть одну причину, по которой я должен послушаться старикана, оставить вас наедине, а сам уйти. – Он подходит ближе к нам.

Я сравниваю, даже не желая этого. С Грантом я чувствую себя сильной, с Джаредом мне хочется защищаться, противостоять ему до последнего вздоха. И те, и другие эмоции, бесспорно, являются вызовом для меня. Я выглядываю из-за него, когда старик недобро усмехается на грубое отношение моего друга к нему.

– Потому что он выбрал тебя. И прекращай зудить, как насекомое. – Грант в очередной раз отвечает за меня. Он постоянно оказывается рядом со мной, обороняя, и это подкупает меня.

– А ты бы заткнулся, – через зубы говорит Джаред и проходит, между нами, так, что мне приходится отступить на пару шагов назад. Дверь со скрипом закрывается, мы втроем остаемся в полной тишине.

– Ох и хитер. – шеркая ногами он подходит к нам вплотную. – Мне надо удостовериться, что вы знаете, на что идете. – В его руках оказывается артефакт, я уверена, что он был в моем рюкзаке, ну, по крайней мере, до моего появления здесь.

– Нельзя терять найденное. Разбрасываться важной вещью не к добру. – Он передает мне круглый артефакт и зажимает своими пальцами. – Ты должна была прочитать то, что находится внутри. И пусть это небольшой обрывок, но ты со временем поймешь, почему именно ты нужна.

– Я не бросала, – замолкаю, как только старик начинает цокать. – Он мог выкатиться, когда я упала на снег.

– Мог, да не мог. Мое дело сказать, твое запомнить! Не теряй!

Мои поджилки трясутся от его прикосновений, в венах моментально застывает кровь. Старик наводит ужас и страх, хотя всем своим видом показывает, что пришел сюда с миром.

– У меня не получается его открыть. – Кручу в руках круглую металлическую вещь, она как сложный пазл или кубик Рубика, только иной формы. Обтекаемая гладкая структура, украшенная буквами с именем того, кому он принадлежит. Грант молча наблюдает, а я под одобряющий выдох старика снова начинаю крутить в руках шар. Разбросанные буквы, переставленные в правильном порядке, то, что выходит, это ПСИХЕЯ, но ничего не происходит. Я подношу артефакт к ярко горящим свечам, сосредотачиваюсь и вижу совсем мелкие три буквы. О, Я, М.

– МОЯ? – Вопросительно смотрю на незнакомца и переставляю буквы.

– Проговори это, поднеси к губам и прочти то, что там написано, вслух, – говорит он и указывает на предмет в моих руках.

– Моя Психея, – тихо шепчу я и наблюдаю, откроется ли артефакт.

Ничего не происходит, и я начинаю переставлять буквы, снова все смешивая и соединяя.

– Почему ты никак не поймешь? – спрашивает старик. – Не бойся произнести это вслух.

Я хмурюсь, на языке крутится только одно, и я снова приближаю к губам артефакт и едва слышно выдохнув, произношу:

– Моя Душа! – То, что происходит дальше, едва не заставляет меня выронить артефакт. Металлические створки раскрываются, и изнутри появляется золотое свечение, заставляющее меня прикрыть глаза от яркости. Озарив своим божественным светом всю комнату, я обнаруживаю внутри шара золотую бумагу, свернутую несколько раз.

– Бери же, чего ты ждешь? – подбадривает старик, и я дрожащими пальцами вытаскиваю рукопись.

Мое сердце бьется, как сумасшедшее, готовое пробить грудную клетку насквозь, адреналин толкает кровь по венам еще быстрее до головокружения, заставая меня врасплох. Трясущимися пальцами разворачиваю рукопись и читаю то, что написано внутри:

Без исключения каждый век,
Когда в одно единое мгновение
Две чистые души в момент,
Сольются нитями, гоня смятение.

Но тяжелей задачи, просто нет,
Ловя украдкой тепло дыхания.
Узнать друг друга им табу, запрет,
Но оттого сильнее их желания.

Соединению двух сердец,
Помехой станет третий лишний.
Чтоб не настал всему конец,
Найдёшь к ключу ты элемент.

Но будь готов лишиться жизни…

Все, что было до этого в моей голове, стало таким ненужным, таким далеким. Единственное, о чем я думала, о том, кто именно лишится жизни. То есть, получается, что мои родители были правы. Я подвергла всех опасности, сделала их мишенью только ради своего тщеславия и желания разгадать загадку, которая, в итоге, убьет нас. И пусть это буду я, раз сама заварила эту кашу.

Опускаю рукопись на стол, свечение начинает тускнеть, бумага чернеть и на наших глазах превращается в пепел, разлетающийся по комнате и оседающий на полу.