Психи

Джованни поворачивается к своему старшему сыну и подходит прямо к нему, прижимая пистолет к его виску, и нельзя отрицать, что возбуждение, горящее в его глазах, говорит мне о том, как сильно он хочет нажать на спусковой крючок.

— А что насчет вдохновителя? — он спрашивает меня, не отрывая взгляда от Романа. — Заманчиво, не так ли?

Громкий всхлип вырывается из моего горла, и я качаю головой, когда слезы текут из моих глаз.

— Нет, если вы хотите убить своих собственных сыновей, это ваша вина, но вы не запятнаете их кровью мои руки, — требую я, непреодолимый страх не сыграть в его игру терзает мой разум. — Возможно, я знаю их всего несколько дней, и хотя я едва могу выносить их вид, каждый из них лучше, чем вы когда-либо будете. Вы хотите дать мне выбор? — Я плюю. — Тогда направьте пистолет на себя и нажмите на курок. Мир станет лучше без таких мерзких людей, как вы.

Джованни тяжело вздыхает и оглядывается на меня.

— Видишь ли, на самом деле это работает не так. Ты выбираешь одного, и я стреляю. В противном случае мне остается принять это решение за тебя, и поверь мне, когда я говорю тебе, что это не то решение, которое ты хочешь, чтобы я принимал.

Я качаю головой.

— Я не играю в твою гребаную игру.

— Тогда хорошо, — говорит он, снова переводя взгляд на своих троих сыновей. — Я думаю, решение остается за мной.

В комнате воцаряется тишина, пока он оглядывает своих безэмоциональных сыновей, тихо напевая "ини, мини-мини, мо" на повторе. Судя по тому, как парни смотрят в ответ, они, блядь, знают, что это может быть конец, но они смирились с этим и чертовски уверены, что будут преследовать этого ублюдка из могилы.

Джованни прищуривает глаза и после короткой паузы опускает подбородок. Как по команде, входит еще один из его приспешников с молодой девушкой, которую он крепко держит в своих непроницаемых объятиях. Я мельком вижу ее залитое слезами лицо и нахожу ее связанной, с кляпом во рту, покрытой с ног до головы порезами и синяками, с лицом, которое я узнала бы где угодно.

Эбигейл Хендерсон, одна из немногих девушек из клуба, которую я могу назвать подругой.

— НЕЕЕЕТ, — кричу я, мое горло сразу же начинает болеть, когда я бросаюсь вперед. Две сильные руки хватают меня за руки, словно в тисках.

Слезы текут по ее лицу, и она смотрит на меня со страхом, но прежде, чем я успеваю умолять сохранить ей жизнь, Джованни смотрит в мою сторону.

— Я сделал свой выбор. — И в этот момент идеально круглая пуля вонзается ей прямо между глаз.

23

Безжизненное тело Эбигейл падает на землю, а из моего горла вырывается яростный крик. Кровь брызжет на стену позади нее, а я опускаю руку к бедру охранника, который держит меня. Не задумываясь, обхватываю ладонью прохладный металл на его бедре и вырываю пистолет прямо из кобуры.

Я поднимаю руку, и быстро стреляю, когда гребаный боевой клич вырывается из моего горла. Отдача заставляет меня упасть спиной на охранника, когда пуля пролетает через маленькую комнату, звук выстрела звенит у меня в ушах.

Мужчины падают на пол, напуганные смертью, но не парни. Леви набрасывается на своего отца, ударяя его прямо в лицо, в то время как Роман и Маркус сразу же переходят к делу, более чем готовые бороться за свои жизни.

Они втроем набрасываются на своего отца, когда врываются охранники, отчаянно пытаясь обрести хоть какой-то контроль. Маркус рычит, свирепый звук разрывает мою грудь, оставляя ее меня беззащитной.

Меня бросают на безжизненное тело Эбигейл, когда охранник, который держал меня, вбегает, чтобы стать гребаным героем часа. Я сползаю с нее, не в силах взглянуть вниз из страха перед тем, что я могу увидеть. Боль, блядь, слишком реальна, но прямо сейчас я не могу думать об этом, мне просто нужно выбраться.

Справа от меня раздается стук по полу, и я поднимаю голову, чтобы обнаружить маленький пульт дистанционного управления, скользящий по мраморным плиткам. Я несусь за ним, отчаянно пытаясь избежать дикой потасовки вокруг. Я бросаюсь к нему, забыв пистолет на полу рядом со мной.

Мои руки дрожат, когда страдальческие стоны Маркуса эхом разносятся по комнате, но я беру его в руки, переворачивая, чтобы хоть как-то разобраться с пультом дистанционного управления. Везде есть кнопки, но я должна действовать быстро. У парней нет ни единого гребаного шанса с этими шокирующими ошейниками на шее, и у меня нет возможности узнать, единственный ли это пульт дистанционного управления.

В комнате раздаются выстрелы, потасовка продолжается, слева направо доносятся болезненные ворчания и проклятия. Кровь брызжет по комнате, люди Джованни неустанно пытаются освободить своего босса, но даже с одним раненым братья, черт возьми, не могут остановиться.

Маркус падает на колени, боль становится невыносимой, и я начинаю нервничать, ни черта не понимая из того, что написано на передней панели пульта. Это дерьмо написано по-немецки.

— Я … Я не знаю, как это выключить, — кричу я, паника быстро начинает захлестывать меня.