Психоэкология реальности. Русское бардо (СИ)

Однако, каким бы ты юным душой не стал, рот разевать не надо. Коль ты совершенен — будь им и в обыденном состоянии. Воспользуйся психозащитой — дабы твое внутреннее богатство не было воспринято грудой ненужного хлама.

В России невозможно спрятать деньги, но она всегда была надежным банком подвижнических идей, потому что никто не знает — где они прорежутся и в каком виде.

В твоем мире окажется много нового. И все оно — твое. Однако прижившиеся мерки в первое время сделают твой мир похожим на стройплощадку, где все пока непонятно.

Прояви терпение, нужно время. Сначала на возведение храма обновленной версии. Потом — на его оборудование. Ты имеешь полную возможность поставить новые стены и не тащить в них старые диван-кровати.

ФРАГМЕНТ. АДАПТАЦИЯ В ОБЫДЕННОМ СОЗНАНИИ

После прохождения «зеркала» Маг испытывает массу новых ощущений, которые норовят сдвинуть его точку «сборки» в обыденном сознании. А это чревато утратой социальных связей. Разберемся по порядку, как нужно действовать.

А) Конструирование личности

Маг Преображенный не имеет характера в его общепринятом смысле. Он играет роль, которую сам же и сочинил. Это кажется грустным, но не грустней ли играть роли, которые сочинены для вас другими? А значит, быть изначально манипулируемым человеком. Однако он сохраняет нравственную ориентировку, и потому всегда интересен и осязаем. Маг способен настроиться на любую «волну» и потому в общении максимально эффективен. Без всякого НЛП. От таких новых возможностей, от одного их предчувствия, у ученого начинаются перманентные судороги сознания.

Даже великий 3. Фрейд явно сдрейфил перед возможностями внушения в гипнозе и заменил его суррогатом — психоанализом. Психоанализ оказался ни чем иным, нежели титанической попыткой науки сделать обыденное сознание вечным Генеральным Директором Бытия.

Однако психоаналитик не годится магу даже в подметки. Он — ребенок, который слепо шарит под елкой и находит там только то, что ему давно подложили маги. А найдя — радуется и взахлеб рассказывает деду-магу, какой он умный. На что дед «искренне» реагирует. Маг не имеет «настоящих» политических взглядов, потому что хорошо видит цель любой власти — то есть власть.

Сложно говорить о счастье. В обыденном счастье всегда должен быть элемент неосознаваемого щенячьего восторга и синичьей наивности. («Вот оно, глупое счастье, с белыми окнами в сад» С. Есенин). У Преображённого — мага счастье тоже есть — но оно имеет другую мерность. Речь идет не о неосознаваемом существующем элементе, а скорее — об осознаваемом, но пока несуществующем. И, кроме того, из плоского “хорошо — плохо" маг выходит в дополнительные мерности оценок — например: хорошо-то хорошо, но неуместно, т. е. ничего хорошего. Это превращает счастье из точки на линии в пятно на плоскости, а затем — на форму в объеме. И тогда выясняется, что общепринятое «счастье» есть фрагмент совсем другого чувственного образа. От этого счастья становится тоскливо. Однако, если не останавливаться и не обгонять, то счастье всегда будет на стороне Совершенного. А тоска только оттенит его рисунок.

ПЕРВЫЕ ШАГИ. ФРАГМЕНТ В ИЗМЕНЕННОМ СОСТОЯНИИ СОЗНАНИЯ

Мое тело было тряпичным. И даже сердце было болтающейся на ветру тряпкой. Этот ветер и поддерживал какое-то подобие жизни. Ощущение куклы было полным и безраздельно царствовало в физическом теле.

Так уже было когда-то. Но я тогда подходил к огромной металлической кукле «Бекфайра» и, включая автоматы защиты сети, начинал начинять ее жизнью. То там, то здесь в теле машины взвывали гироскопы и силовые установки. Вот зашевелились плавники рулей, и он Создан — мощный живой организм, приспособленный для поединка с небом и равновеликий планете в том смысле, что может существовать как отдельное физическое тело.

Но кто подойдет ко мне? Мне, воскресшему в духе, но не в теле?

Грохотала гроза. Она была за полотном палатки. Мир был отделен от меня тряпкой. И тогда я вытащил своё тело-куклу и неверной походкой подошел к Алтарному камню. Я взмолился Единому — о даровании жизни в теле. И небо раскололось прямо над моей головой, молнии плотно утыкали землю вокруг. Живительный дождь хлынул водопадом — но не только вне, а прямо через меня. Вода ревела и бурлила шлепала по камню и пузырилась на воде Инзерро. Она была не просто наполнена жизнью — она и была жизнью. Я хватал ее ртом, как потерявший надежду странник, умирающий от жажды посреди пустыни, не веря, что это не мираж. Я видел, как медленно, но победно ее структуры начали селиться в моих мертвых клетках, «зажигая» их то здесь, то там сложнейшим узором. Вода — это и есть настоящий огонь, зажигающий жизнь. Вот уже в теле не осталось ничего, не захваченного структурностью.

Вот уже структура обрела независимое существование, начался процесс ее самореализации, выражающийся в появлении иерархий.