Психоэкология реальности. Русское бардо (СИ)

Воплотившись во множестве, Единый не перестал существовать в нетварном состоянии. Внешняя проявленность не уничтожает своей причины. В форме, приемлемой для обыденного сознания, следует сказать, что наш путь — путь человека — есть путь Бога к Себе Самому. Есть способ постижения и раскрытия Себя в человеке и через человека.

Можно задать вопросы и о содержании Бога в предыдущих циклах. Но это будут несостоявшиеся вопросы — они не уйдут дальше этого мира. Однако без интуитивного понимания в измененном состоянии сознания «механики» окончания предыдущего цикла не удастся понять «механики» цикла нашей Вселенной. Она останется лишенной замысла данностью, которую можно обнаружить, но нельзя понять.

Так случилось с китайской Книгой Перемен. Вся цивилизация Китая построена на ней, а понять суть этой книги удалось, на мой взгляд, только русскому академику A.M. Степанову

Слепое следование закону не ведет к бедам. Но оно ведет к развитию фатализма. Что-то Бог надиктовывает, но что-то мы обязаны обнаружить сами.

СОВЕТ НЕТЕРПЕЛИВОМУ

Каждое моё слово — хороший повод с нетерпением отбросить книгу, в которой оно написано. Мы всегда заслоняемся от мира в его приемлемом для нас образе. Этот образ может быть и научным, и религиозным, и «житейским». У каждого — свой. Но он — «якобы свой». Уже в первом приближении легко обнаруживается его «заданность». То ли существующей научной парадигмой, то ли церковью, то ли обыденностью. «Нормальный» человек никак не склонен менять этой заданности. Кто хочет работать бесплатно?

Однако работа с сознанием — не бесплатная. Награда за нее — наша жизнь.

ПРОБЛЕМЫ СОВЕРШЕННЫХ

С прохождением полномасштабного преображения, жизнь не становится легче. Обнаруживается каскад проблем, которые ранее были спрятаны в автоматизмах неосознаваемого. «Распаковка» этих автоматизмов чревата неприятностями. Потом их очень трудно «запаковать» назад. А если они обратно не «запакованы», сознание становится «рваным».

Отсюда самая крутая личная проблема магов — сохранение целостности своего здесь и сейчас существования в ходе совершенно необратимых изменений в психике, в способе мировосприятия. «Просто» вернуться в прежнее состояние — также невозможно, как влезть в некогда оставленную матку. Поначалу это вызывает переживание такое же, как и при рождении, но с «маленькой» особенностью — оно полностью осознаваемо. Осознаваемы (причем одинаково убедительно) становятся ряды кармических воспоминаний. При этом лично неясным становится способ отделения «тех жизней» от «этой жизни». Некоторое время «Я» существует в обстановке бесконечной трагедии неразличения. Мага давит ужас вчерашнего. Ужас не потому, что там происходило что-то ужасное, а потому, что вчера было то послезавтрашним, то канувшим в веках. «Я» рассыпается, как шарики подшипника по авто гаражу, причем некоторые из них проваливаются под пол. Преображенного охватывают судороги даже при мысли о встрече с самыми близкими людьми. Ведь они остались ТАМ, в не нарисованном прошлом, которое отдалено от вас пропастью страданий и состояний. Нечто подобное может испытать заживо погребенный после того, как он уже приняв смерть, вдруг оказывается опять живым и встретившимся с теми, с кем он давно жил в другом времени и измерении

— Фрагмент в измененном состоянии сознания:

Дребезжащая и ржавая, мятая железная пластина, выпирающая из бока древнего «Москвича». Такая же — на кровле, когда-то бывшей металлической. Остатки самурайского штыка с винтовки «Арисака» — и все это в ответ на представление обычного гвоздя, пока даже не ржавого. Я стал видеть вещи во времени и образах. Я научился идти по следу вещей, оставленному ими во Вселенной. Это взрывоподобно. За каждой вещью, представленной в моем типе видения, хлопком раскрывается вся она, во всех своих метаморфозах и связях с другими вещами.

Материально проявленное не менее кармично, чем человек. И на обычной лесной поляне я вижу совсем не те картины, которые видит обычный взор. И за камнем, наугад поднятым из речного ила, я вижу косой десяток споткнувшихся об него рыбаков и купальщиков, я чувствую возмущения от омывавшей его воды. Связь этого камня с другими камнями — соседями, литосферой и геокристаллом. Я чувствую, как, отмирая, и прессуясь в веках, становятся черноморским килом мириады ракушек.

Я схожу с ума. Но разве может сойти с ума тот, который уже сумасшедший? А я ведь нахожусь в хорошо развитом сумасшествии, которое уже не волнует, не мешает. Которое хорошо управляемо мной и потому из сумасшествия превращается в одно из состояний сознания. Наблюдаю за собой самим как материальным объектом.