Психологическая безопасность личности. Основы комплексного анализа

Исследованиями Ю. В. Быховец, А. Л. Журавлева, Н. Е. Харламенковой, Н. В. Тарабриной, Е. Н. Дымовой и других обозначены векторы современных исследований содержательных аспектов понятия «безопасность», его взаимосвязь с рядом психологических категорий – гендером, возрастом, статусом, социальными ролями и опытом.

Так, в частности, в исследовании Н. Е. Харламенковой и соавт. отмечается, что на представления о психологической безопасности влияет регламентация социальных ролей. Исследователи утверждают, что они амбивалентны: «состояние, в котором находятся солдаты срочной службы, можно рассматривать как неоднозначное: с одной стороны, его можно оценивать как стрессовое, а с другой – как мобилизующее силы, требующее от человека демонстрации выносливости, жизнестойкости, стрессоустойчивости…»[1].

Помимо этого на представления о безопасности влияет возраст, так Н. Е. Харламенкова, опираясь на субъектно-деятельностный подход и принцип детерминизма, исследовала представления людей разного возраста о психологической безопасности и их переживания опасности/ безопасности (Харламенкова Н.Е. Научные основания и теоретико-эмпирическое переосмысление принципа детерминизма в субъектно-деятельностном подходе // Психологический журнал. – 2001. – Т. 34. – № 2. С. 17–28).

Используя в исследовании опросник «Суверенность психологического пространства» (СПП) С. К. Нартовой-Бочавер; тематический апперцептивный тест Г. Мюррея в его значительной модификации; авторскую анкету (состоявшую из списка 60 слов-дескрипторов, наиболее часто ассоциирующихся со словом «безопасность»), она установила, что чаще всего безопасность понималась как «внутренний комфорт» или спокойствие, тепло (эта ассоциация была названа ею пассивной); далее по степени убывания (частоты ассоциаций) шли «защищенность», т. е. наличие границ; «внешний комфорт»: дом, семья, друзья и т. п.; «активно достигаемый внутренний комфорт», или прояснение, знание и др. Реже безопасность интерпретировалась как порядок, контроль, соблюдение норм и правил (см. табл. 2).

Таблица 2. Слова-ассоциации, выступающие признаками индивидуальных различий в представлении о психологической безопасности.

Примечание. Знаком (*) отмечены ассоциации, по которым наблюдается наибольший разброс в оценках.

Факторный анализ позволил выявить различия в представлении о психологической безопасности в зависимости от возраста респондентов (Харламенкова выделила 3 возрастные подгруппы: 18–26 лет, 27–40 лет, 45–55 лет).

В группе 18–26-летних людей представлен наибольший разброс в представлениях о безопасности, что обусловлено оценкой роли отца в поддержке психологической безопасности. «Оказалось, что чем больше ощущение этой поддержки, тем увереннее ощущает себя человек, тем меньше чувство угрозы. И наоборот, чем более негативно оценивается вклад отца в поддержку психологической безопасности, тем более беззащитным, беспомощным оказывается человек. Полученный результат можно объяснить, используя разные интерпретационные схемы. Одна из них, с нашей точки зрения, наиболее простая, опирается на очевидный факт, согласно которому большинство людей воспринимает мужчину как «защитника», и именно поэтому он должен выполнять функции обеспечения безопасности близких. Другая интерпретация строится не на житейских, а на научных доводах и состоит в том, что мужчина, прежде всего как отец, «разбивает» симбиотические отношения ребенка с матерью, способствуя развитию его автономии, актуализации у ребенка собственных, внутренних способов защиты от опасности, в том числе и от опасности стать объектом ожиданий и проекций матери».