Психологическая война. Теория и практика обработки массового сознания

Во время сражения противники встречаются лицом к лицу на поле боя. В психологической войне этого не бывает. В ходе боевых действий два враждебных подразделения не могут длительное время находиться на одной и той же территории, не превратившись в конце концов в неорганизованную толпу вооруженных людей. В психологической войне пропагандистские операции могут спокойно проводиться в одних и тех же средствах массовой информации, могут апеллировать к одним и тем же основным человеческим потребностями, использовать одну и ту же музыку, одни и те же способы передачи новостей и т. д.

Более того, ни одна современная армия не пойдет в бой, имея в своих рядах подразделения, в задачу которых входит лишь одна оборона, и подразделения, предназначенные исключительно для нападения. Однако в годы Второй мировой войны коротковолновые передачи на японском языке, транслировавшиеся из Сан-Франциско, не оказывали никакого влияния на американские войска, воевавшие на Тихом океане, поскольку их понимали только офицеры из отдела G-2, знавшие японский язык, а что они думали по поводу этих передач, никого не интересовало.

В ходе наступательных операций на фронте войска обнаруживают врага, вступают с ним в контакт и либо уничтожают его, либо заставляют отступить. Оборонительные операции, наоборот, подразумевают сопротивление врагу, с которым ваши части вступили в контакт.

В психологической войне ни ваши, ни вражеские пропагандисты не вступают в прямой контакт. Люди, слушающие вашу передачу, не могут ударить вас в ответ, а вражеский солдат не может забросить обратно в самолет вашу листовку. Американские самолеты бомбили немецкие радиостанции вовсе не потому, что авиационное командование хотело заставить их замолчать, а для того, чтобы разрушить всю коммуникационную сеть Германии. Разбомбить все радиопередатчики и типографии врага, лишив его возможности вести радиовещание и выпускать газеты, практически невозможно. Защититься от вражеской пропаганды можно двумя способами. Оба они являются показателями полного отчаяния, охватившего врага, и к тому же ни тот ни другой не дают нужного эффекта, и американцы отказались от них еще в годы Второй мировой войны.

Первый способ заключается в попытке глушить радиопередачи и целенаправленно перехватывать все вражеские листовки. Глушители для радио эффективны только тогда, когда приемники врага отличаются исключительно низким качеством. (Японцы пытались глушить передачи американского радио из Сайпана, а немцы – передачи Би-би-си. Они ухудшали условия приема, но полностью заглушить передачи так и не смогли.)

Второй способ заключается в уничтожении всех приемников. Прочесать оккупированную территорию и изъять у населения почти все приемники вполне возможно. Можно также издать указ о том, что все военные и мирные жители, у которых будут обнаружены печатные материалы врага, будут казнены. Эти меры эффективны в диктаторских государствах с сильной тайной полицией, а также в армиях с прусской дисциплиной, в которых к солдатам относятся как к роботам. Но в Америке они вряд ли сработают.

Таким образом, пропаганда, идущая с обеих сторон, нигде не пересекается. Военные подразделения противников вступают в прямой контакт, а силы психологической войны расходятся на контркурсах.

В американской армии службы, противостоящие вражеской пропаганде, занимались образованием солдат и передачей новостей – это были специальные службы, в задачу которых входило повышение боевого духа войск. Пропагандой против японцев и немцев они не занимались. В немецкой и русской армиях времен Второй мировой войны, в отличие от американской, французской, английской и японской, во всех подразделениях существовали специальные политические руководители, называвшиеся по-разному. Они зачастую отвечали не только за политическую работу среди своих солдат и офицеров (оборонительная пропаганда), но и за пропаганду в стане врага (наступательная пропаганда). Однако эти два типа пропаганды плохо связаны между собой, и ими должны заниматься разные органы.

Но и здесь нельзя провести параллель между боевыми действиями и пропагандистскими операциями. Очень редко расстановка сил бывает такой:

Чаще бывает так: пропагандисты обеих сторон обрабатывают отступающие или отрезанные от своих сил войска, которые понесли большие потери и лишились политического руководства – словом, людей, психологически подготовленных к воздействию чужой пропаганды. Среди факторов, влияющих на боевой дух солдат, дружественная пропаганда занимает самое последнее место. Поэтому распределение сил будет таким:

Голодающие войска или войска, которые понесли огромные потери, не будут сопротивляться вражеской пропаганде, сколько бы их ни подбадривали свои пропагандисты.