Психологическое время личности

№	Инвертированные пары событий	Оценки удаленности	Фиксированный ЛВЦ	Подвижный ЛВЦ	Теоретически ожидаемая удаленность	Можно ли объяснить инверсию	Теоретически ожидаемая удаленность	Можно ли объяснить инверсию	I	II	I	II	I	II		I	II
п/п
	Прошлое	Реализованность	Реализованность
1	3	8	—4	—5	82	63	Нет	21	37	Да
2	3	9	—4	—5	82	76	Нет	21	62	Да
3	3	10	—4	—5	82	93	Да	21	81	Да
4	4	5	—1	—2	81	80	Нет	18	22	Да
5	4	6	—1	—4	81	77	Нет	18	53	Да
6	4	7	—1	—4	81	81	Нет	18	43	Да
7	4	8	—1	—5	81	63	Нет	18	37	Да
8	4	9	—1	—5	81	76	Нет	18	62	Да
9	4	10	—1	—5	81	93	Да	18	81	Да
10	4	11	—1	—2	81	67	Нет	18	53	Да
11	4	12	—1	—3	81	77	Нет	18	77	Да
12	5	6	—2	—4	80	77	Нет	22	53	Да
13	5	7	—2	—4	80	81	Да	22	43	Да
14	5	8	—2	—5	80	63	Нет	22	37	Да
15	5	9	—2	—5	80	76	Нет	22	62	Да
16	5	10	—2	—5	80	93	Да	22	81	Да
17	5	12	—2	—3	80	77	Нет	22	77	Да
18	6	9	—4	—5	77	76	Нет	53	62	Да
19	6	8	—4	—5	77	63	Нет	53	37	Нет
20	6	10	—4	—5	77	93	Да	53	81	Да
21	7	8	—4	—5	81	63	Нет	43	37	Нет
22	7	9	—4	—5	81	76	Нет	43	62	Да
23	7	10	—4	—5	81	93	Да	43	81	Да
24	11	12	—2	—3	67	77	Да	53	77	Да
	Будущее	Потенциальность	Потенциальность
25	15	14	+1	+4	11	12	Да	0	12	Да
Количество объяснимых инверсий	8	23
Количество необъяснимых инверсий	17	2
Процент объяснимых инверсий	32%	92%

Анализ временных децентраций был необходим для выяснения причин «необъяснимых инверсий». Попытаемся снять с них покров таинственности, едва не поставивший нас в тупик при проверке исходной гипотезы. Обратимся вновь к разбору оценок удаленности у Людмилы. Этот случай — наиболее выразительная иллюстрация взаимосвязи необъяснимых инверсий и временных децентраций, поскольку почти все имеющиеся у нее инверсии (23 из 25) удалось объяснить при условии смещения временного центра в каждом случае оценивания. Оказалось, что, оценивая то или иное событие, Людмила мысленно «переносилась» в момент, непосредственно следующий за данным событием (если оно принадлежало хронологическому прошлому) или предшествующий данному событию (если оно принадлежало будущему). Удаленность каждого события оценивалась с характерной лишь для него временной позиции. Отчасти это проявлялось даже во внешнем поведении — взгляд устремлялся вовнутрь, Людмила погружалась в состояние, подобное медитации, и отрешалась от ситуации опроса настолько, что нередко приходилось торопить ее с ответом, напоминая необходимость оценить данное событие. При переходе к оценке следующего события картина повторялась: «уход в раздумья» — напоминание — «возвращение к реальности». (Похожим образом вели себя многие женщины, поведение мужчин чаще напоминало четкий и быстрый ответ ЭВМ на информационный запрос).

В табл. 11 приведены показатели реализованности и потенциальности событий в каждой инвертированной паре. Эти показатели рассчитывались на основании каузометрического опроса двояким способом: во–первых, исходя из предположения о совпадении личного временного центра с моментом хронологического настоящего (фиксированный ЛВЦ), во–вторых, исходя из предположения о смещении временного центра к последующему (для событий прошлого) или предшествующему (для будущих событий) хронологическому моменту в каждом случае оценивания (подвижный ЛВЦ). Приведенные данные не оставляют, думается, сомнения в природе инверсий у Людмилы — почти все они могут быть объяснены механизмами децентраций.

Выяснив природу инверсий у Людмилы, мы провели аналогичный анализ инверсий удаленности по всей выборке с тем, чтобы определить, в какой мере допущение о подвижном временном центре «работает» у остальных респондентов. Оно оказалось гораздо более универсальным, чем мы ожидали. С его помощью удалось полностью объяснить 70 % всех имеющихся инверсий, причем процент «объяснимых инверсий» особенно высок был у женщин — 77 % (табл. 12).

Таблица 12. Процент «объяснимых инверсий» при условии фиксированного и подвижного личного временного центра