Психология денег. Вечные уроки богатства, жадности и счастья

Это подчеркивает один важный момент, о котором уже говорилось ранее: в инвестировании необходимо осознать, что ценой успеха являются волатильность и потери на долгом пути медленного роста. И надо быть готовым уплатить эту цену.

____________

В 2004 году New York Times взяла интервью у Стивена Хокинга – ученого, которого неизлечимое моторно-нейронное заболевание еще в возрасте 21 года приковало к инвалидному креслу и лишило возможности говорить.

С помощью компьютера Хокинг рассказал журналистам, какую радость ему доставляет возможность писать книги для непрофессиональной публики.

– Вы всегда находите повод для радости? – спросил интервьюер.

– Мои ожидания были сведены к нулю уже в 21 год, – ответил Хокинг. – Все, что произошло после этого, я считаю бонусом.

Жизнь в надежде на то, что все будет развиваться по наилучшему сценарию, может принести разочарование. Пессимизм снижает планку ожиданий, сокращая разрыв между возможным и приемлемым результатами.

Не исключено, что именно этим он и привлекателен. Расчет на негативное развитие событий – это лучшая возможность для приятного сюрприза в том случае, если ожидания не оправдаются.

Как ни странно, это тоже можно считать проявлением оптимизма.

А теперь короткая история про истории.

18 Когда вы готовы поверить чему угодно

Почему истории оказывают на нас более сильное воздействие, чем статистика.

Представьте себе инопланетянина, отправленного на Землю с заданием проследить за нашим экономическим прогрессом.

Он кружит вокруг Нью-Йорка, стараясь представить себе масштабы экономики и зафиксировать изменения, происшедшие в промежутке между 2007 и 2009 годами.

Пролетая в канун наступающего 2007 года над Таймс-сквер, он видит десятки тысяч счастливых людей, которые веселятся на фоне ярких огней, гигантских рекламных панно, фейерверков и телекамер.

Накануне наступления 2009 года он вновь возвращается на Таймс-сквер. И там снова множество вдохновленных людей, яркая иллюминация, светящаяся реклама, потешные огни и кинокамеры.

Похоже, все осталось как прежде. Он не замечает большой разницы.

Примерно то же самое количество горожан ходит по улицам среди того же количества офисных зданий, в которых находится то же самое количество рабочих мест, оснащенных тем же самым количеством компьютеров с тем же самым количеством точек подключения к интернету.

За городом он наблюдает такое же количество заводов и складов, соединенных теми же самыми дорогами, по которым ездит то же самое количество грузовиков.

Он опускается немного ниже к Земле и видит, что в университетах преподают те же самые предметы и выдают то же самое количество дипломов.

Он отмечает, что оформляется то же самое количество патентов для защиты выдающихся изобретений.

Он замечает, что технологии усовершенствовались. В 2009 году люди ходят со смартфонами, которых еще не было в 2007-м. Улучшилась медицина. Автомобили стали более экономичными. Получили развитие возобновляемые источники энергии. Намного вырос охват населения социальными сетями.

То же самое он видит, пролетая над всей страной. И над всем миром.

Из этого он делает вывод, что экономика в 2009 году находится примерно в том же или даже лучшем состоянии, чем в 2007-м.

А потом он переходит к цифрам.

Его приводит в состояние шока то, что американские семьи стали в 2009 году на 16 триллионов долларов беднее, чем в 2007-м.

Он с изумлением читает, что число безработных в Америке выросло на 10 миллионов человек.

Он не может поверить в то, что стоимость фондового рынка упала вдвое по сравнению с тем, что было два года назад.

Его потрясают прогнозы относительно того, что экономический потенциал будет продолжать снижаться.

«Ничего не понимаю, – говорит он себе. – Я ведь видел их города. Заводы. У людей остались те же знания, инструменты и идеи. Ничего не изменилось! Почему они стали беднее? Откуда столько пессимизма?»

Пришелец не смог разглядеть одного изменения, которое произошло в промежутке между 2007 и 2009 годами. Мы стали рассказывать друг другу совсем другие истории про экономику.

В 2007-м мы рассказывали истории о стабильных ценах на жилье, о дальновидной политике банков, о способности финансовых рынков точно оценивать риски.

В 2009 году мы уже не верили этим историям.

Это единственное изменение. Однако его хватило, чтобы мир стал восприниматься иначе.

Когда рухнула легенда о том, что цены на жилье будут постоянно расти, начались неплатежи по ипотечным кредитам. Банки потеряли деньги и сократили выдачу ссуд, в том числе и в других сферах деятельности, что привело к закрытию фирм и увольнению работников, а это повлекло за собой сокращение потребительских расходов, в результате начался новый виток увольнений. И так далее.

Если не считать того, что среди людей стали распространяться новые истории, у нас в 2009 году сохранялся все тот же – а может быть, и более высокий – потенциал для богатства и роста, что и в 2007 году. Тем не менее экономика перенесла самый мощный удар за последние 80 лет.