Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции

Так, 17 января 1966 г. в воздухе над маленькой испанской деревушкой Паломарес столкнулись два американских самолета: заправщик «КС-135» и стратегический бомбардировщик «В-52 с четырьмя термоядерными бомбами на борту. «В кабине «В-52» капитан Уэндорф, чья левая рука судорожно сжимала штурвал, а правая лихорадочно передвигала регулятор подачи топлива, увидел вдруг, что скошенная плоскость хвоста заправщика стремительно рванулась прямо на окно пилотской кабины. Затем он почувствовал мощный толчок, корабль вздрогнул и затрещал. Огромный «В-52» — снаряд весом более 180 тонн, несущийся в пространстве со скоростью 275 миль в час, — столкнулся с «КС-135» и протаранил его носовой частью своего фюзеляжа. Раздался сильный, громовой звук взрыва, потрясший небо» (200, с. 32).

13.1 Сопряженность

Во время маневрирования корабля между командиром и рулевым существует невидимая луховная связь. посредством которой последний понимает командира с полуслова, считается с тоном его голоса, с характером движения руки, указывающей рулевому, что надо делать с рулем... Только таким образом и получаются корабли, маневрирующие смело и точно.

Н. Клало (1902 г.)

В авиации проблема взаимосвязанной деятельности встала сразу, как только экипаж летательных аппаратов стал состоять из нескольких специалистов. Наглядное представление групповой деятельности можно получить, побывав в кабине самолета, в танке или на центральном посту управления подводной лодкой. Проиллюстрируем взаимосвязанную деятельность на примере работы экипажа воздушного лайнера.

В динамике кабины пилотов «ТУ-114» звучит голос диспетчера старта: «Взлет разрешаю!» Командир экипажа А. И. Уткин дает команду: «Всем взлет!» Бортинженер В. Г. Алешин секторами газа выводит все двигатели на предельную мощность. Командир плавно отпускает тормоза, и самолет начинает разбег.

Штурман В. Г. Фильчугин по переговорному устройству сообщает скорость самолета в километрах: 100, 150, 200, 250, 270, 300! Когда скорость достигает 315 км, командир плавно берет штурвал на себя, и самолет отрывается от земли.

«Убрать шасси!» — второй пилот Г. И. Молодых выполняет команду, и на приборной доске вспыхивают три красные лампочки — шасси встали на замок. «Убрать закрылки!» — под рукой второго пилота щелкают тумблеры.

«Высота 200 метров!» — докладывает штурман. «Работать с кругом на первой станции», — следует информация радиста. И тут же следует команда диспетчера: «Набор высоты по схеме! Займите эшелон 1200!» — «Курс, 220! Высота 400!» — идут доклады штурмана. Командир: «Двигатели попарно... номинал!» Бортинженер, работая секторами газа, выводит двигатели на заданный режим.

Самолет, набирая высоту, входит в сплошную облачность. За стеклами кабины густое «молоко». «76—469 занял эшелон 1200», — передает командир. «Переходите, работать с подходом три! Займите 1500», — отвечает диспетчер.

Самолет пробил облачность, и вся кабина «заливается» ярким солнечным светом. Внизу сплошной покров, напоминающий безбрежное море с застывшими огромными волнами.

Трудно объяснить, почему некоторые впечатления рождают ту или иную ассоциацию. В кабине экипажа мне невольно вспомнилось детство, наша деревенская кузница. Там работал бородатый, прокопченный кузнец. Помогал ему молотобоец. Бородач выбрасывал из горна на наковальню раскаленную болванку, и начиналось чудодействование. Помощник работал тяжелым молотом. Кузнец орудовал небольшим молотком, одновременно поворачивая заготовку щипцами. Поражала не только точность и быстрота ударов, но и то, как молотобоец «узнавал»; куда нужно бить молотом, чтобы воплотить замысел кузнеца в металле.

В кузнице работали двое. Они не только воспринимали непосредственно друг друга и переговаривались, но видели результаты каждого своего действия. В пилотской же кабине, можно сказать, все разобщены. Штурман разместился в стеклянной полусфере шара в носу машины, из которой хорошо можно наблюдать и землю и небо. Хронометраж показывает, что каждые три—пять мин. полета штурман выполняет по 20—30 различных операций с радионавигационным, оптическим и электронным оборудованием. Бортинженер на самолете этого типа сидит спиной ко второму пилоту. На его пульте управления выведены приборы, табло и сигнализаторы, отражающие работу четырех турбин и многочисленных систем (воздушной, кислородной, топливной, электро-, гидросистемы и т.д.). В обязанности радиста входит не только постоянно держать радиостанции в готовности, вести радио переговоры, но постоянно быть в курсе метеообстановки на аэродроме назначения и на запасных.