Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции

По мере увеличения времени похода подводной лодки у моряков возрастает потребность в информации о событиях на родине и в мире, о родственниках и т.д. В длительных походах мы наблюдали невротические состояния, явно обусловленные отсутствием информации о больных родственниках, беременных женах, о зачислении в учебное заведение, предоставлении квартиры. Особенно чувствительны были моряки к «подначкам» со стороны товарищей о неверности их жен. Моряки не могли отделаться от мыслей, что их родственники умирают и т.д., а некоторым в воображении рисовались картинки как их подруги, жены проводят время с любовниками. При этом развивалось состоянии тревожности, депрессия, нарушался сон. Снижалась работоспособность, ухудшалось внимание и терялась бдительность. В ряде случаев приходилось прибегать к медикаментозному лечению.

При получении людьми интересующей их информации, даже отрицательной (отказ в приеме в учебное заведение, в улучшении жилищных условий, даже при сообщении, что девушка дружит с другим), все невротические явления исчезали полностью или смягчались.

По дневниковым записям Э. Бишопа (18), сделанным во время трансатлантического плавания на плоту, можно четко проследить, как менялось в худшую сторону настроение членов экипажа из-за ограничения личностно значимой информации. Автор, в частности, приводит описание реактивного невротического состояния, развившегося при получении одним из членов экипажа сообщения о заболевании жены и невозможности узнать о протекании послеоперационного периода. «За последнее время кривая настроения экипажа понижается, — записывает Э. Бишоп. — А я считаю самым важным для путешествия бодрость духа... Все дело в том, что нам нечего читать. Все книги, журналы и сокращенные издания крупных произведений уже давно читаны-перечитаны. Даже кипы старых австралийских газет изучены от первой до последней строчки. Непременно нужно найти средство от скуки... любое, пока болезнь не развилась (16. С.147, 154).

Космонавты уже в первых полетах испытывали потребность в получении различной информации. «Меня интересовали дела отряда, настроение ребят, новости страны, — пишет А. Николаев. - Тут газету не прочтешь». Эта потребность особенно отчетливо стала проявляться по мере увеличения продолжительности полетов на орбитальных станциях. «Официальные разговоры по радио с Землей, связанные в основном с выполнением космической программы, — пишет А. Губарев, — «приедались». Настроение менялось, когда на связь выходили люди, не связанные непосредственно с управлением полетом. Хотелось хоть немного отвлечься. Приятно было побеседовать с корреспондентами, они вносили свежую эмоциональную струю в нашу жизнь». В последующих полетах для космонавтов стали готовиться специальные выпуски «Последних известий», проводиться «телевизионные встречи».

Испытуемые, участвовавшие в сурдокамерных экспериментах, в своих отчетах отмечали, что им очень хотелось знать, как живут близкие родственники и друзья, какие события происходят не только в мире, но и такие, казалось бы, мелочи, как погода. Г. Береговой рассказывает: «Мне захотелось узнать: какая там, за стенами, сейчас погода? Ужас как захотелось, до чертиков!» Во время годичного эксперимента в условиях гермокамеры испытатель А. Н. Божко писал: «Страдаем от изоляции, от недостатка информации...» Он отметил, что те редкие телепередачи, которые передают в камеру, всегда приносят большое удовлетворение. Вот что рассказывает М. Сифр об утолении информационного голода, когда он нашел два обрывка старых газет, находясь длительное время один в пещере: «Боже, до чего интересно читать «Происшествия»! Я никогда раньше не читал этого раздела, но теперь как утопающий за соломинку цепляюсь за самые незначительные события повседневной жизни на поверхности» (163, с 184). У врача-испытателя, участвовавшего в длительном сурдокамерном эксперименте, тяжело заболела дочь. Отсутствие информации о состоянии ее здоровья вызвало у него эмоциональную напряженность, тревогу, он с трудом отвлекался от мыслей о дочери при несении «полетных» вахт и проведении тестов.

Потребность в информации из внешнего мира, о близких, о событиях в стране и т.д. четко прослеживается и в экспедиционных условиях. «Мы никогда не прерывали связи с цивилизованным миром, — пишет Р. Бэрд, — и вести, как веселые, так и печальные долетали до нас. В те вечера, когда радистам не удавалось поймать последние известия, на антарктической станции становилось уныло». (29, с. 259).