Психология познания: методология и методика познания

в) правильно ориентироваться среди окружающих его коллегах, сотрудников, исполнителей и начальников;

г) в совершенстве владеть приемами самоуправления и саморегуляции, позволяющими в максимальной степени реализовывать свой личностный потенциал;

д) правильно (на гуманистических позициях) относиться к людям и строить благоприятные отношения с ними.

Всё это необходимо человеку в любых сферах социально-экономического бытия, но особенно важно в профессиональной деятельности, социально ориентированных профессиях.

В то же время не следует забывать, что профессия «психолог» предъявляет существенные требования к личности специалиста и в плане системы установок на безоценочное принятие другого человека. Эта центральная, смыслообразующая характеристика означает представленность в профессиональном сознании психолога другого человека как потенциального объекта (субъекта) своей профессиональной деятельности, или направленность профессионального сознания на другого. Проведенные Е.И. Медведской [87; т. 13, с. 497]. позволяют сделать выводы о том, что основной вектор личностного развития – это движение от собственного, эгоистического ко всеобщему общечеловеческому позволяет делать вывод о его толерантном развитии, вне зависимости от границ и национальных культур. Человек приобретает общемировое «лицо», впитывая в себя сложности национальных характеров, с их личностными противоречиями, социальным, национальным и историческим опытом. З. Фрейд (а позднее и другие представители психоанализа), к примеру, говорит о психологически инфантильном человеке как «потребителе» любви, а о зрелом – как о «доноре» любви. Ж. Пиаже саму суть психологического развития человека видит в преодолении эгоцентризма и подчеркивает, что процесс этот крайне долог и сложен. В. Франкл полагает, что стать самим собой можно только через самотрансцен-денцию, через служение некоему делу, другим людям. А. Маслоу выделяет дефицитарную и бытийную любовь; причем самоактуализирующихся людей, способных к такой бескорыстной любви, по его мнению, очень мало. Сходные, но уже экспериментальные данные, полученные Н.И. Непомнящей: у 60 % детей и взрослых преобладает ценность реально привычного функционирования и у 80 % – эгоистические виды отношения «Я – другой».

В связи с этим нам представляется, что сам по себе эгоизм человека является тем «движителем» его развития, который в той или иной мере сделал и делает человека человеком. Видимо целесообразно научиться им управлять, а не только относиться к этой черте человека только с плохой стороны. Если он не эгоистичен в определенной степени, то он не заботится сам о себе и своем развитии и остается на первозданном уровне. В то же время встает вопрос лишь о коррекции чрезвычайно развитого эгоизма, нарушающего отношения личности и непосредственного ее окружения, несущего вред человечеству. К примеру, А. Гитлер, Б. Муссолини, И. Сталин и др.

В целом же исходя из имеющихся в психологической науке данных удивляет и настораживает не столько само наличие эгоцентрической направленности, сколько ее выраженность у молодых профессионалов-гуманитариев. Конечно, можно говорить о том, что эгоцентристы – это прежде всего те специалисты, которые уже решили свои личные проблемы и потеряли интерес к профессии. Можно ссылаться на достаточно молодой возраст выпускников и предполагать, что в будущем жизнь все сама расставит по местам, однако можно отнестись к данной проблеме несколько иначе. Как отмечает Ф.Е. Василюк: «Каждая профессия оправдывается в конечном итоге какой-то высшей ценностью, и в отношении к этой ценности должна прежде всего ориентироваться»[цит. по: 90, с. 55]. Следует учитывать и тот факт, что психологическая наука в силу своей изначальной неоднородности и многопарадигмальности ориентируется на разные ценности. Но нам представляется, что априорной ценностью для психолога должен быть другой человек. По словам С. Л. Рубинштейна, «…для всего моего существования как человека фундаментальным является существование другого человека. Я для другого человека и другой для меня являются условием нашего человеческого существования»[136, с. 97].

Если в преподавании ориентироваться на эту изначальную ценность, то само получение профессии психолога, вне зависимости от первоначальной мотивации ее приобретения, должно способствовать развитию многосторонней направленности личности, т. е. преобладающей ориентации на гуманистические, общечеловеческие ценности. А этого, похоже не происходит. Так, В.В. Розанов, некоторое время занимавший пост министра просвещения России, подчеркивал: «Образование… конечно, неизмеримо увеличивает количество содержащегося в душе, но замечательно, что оно почти не изменяет при этом самой души, не утончает ее требований, но не возвышает ее стремлений, не делает ее более чуткой и отзывчивой при восприятии»[134, с. 59].