Психология рас (СИ)

— Ни с места! — отрывистый ледяной голос, донесшийся откуда-то сверху, прервал уже открывшего было рот для ответа дракончика, заставив всех ребят задрать головы. На крышах ближайших зданий располагалось не меньше десятка арахнов, красовавшихся в своей истинной форме и недвусмысленно ощетинившихся острейшими лезвиями пилумов. Вспоминая, на что способны эти существа без оружия, провоцировать их ребята сочли плохой идеей. Лишь Фарид слегка согнул ноги, дабы в любой момент сорваться с места и вонзить клыки в ближайшего к нему противника.

Самым неприятным фактом оказалось то, что с первого взгляда все арахны были похожи как две капли воды. Если бы не откровенная враждебность в черных глазах, то можно было подумать, что это десяток клонов Сагары окружили переулок и теперь размышляют, что же делать со своей добычей. Впрочем, в отношении этих существ даже личное знакомство вовсе не гарантировало теплый прием. Тем не менее, спустя несколько секунд один из них поднял ладонь и коротко скомандовал:

— Опустить оружие, — этот коротенький приказ был выполнен настолько синхронно, что теория об отсутствии у этих ребят коллективного разума моментально подверглась сомнениям. Друзья настороженно наблюдали, как командир этого небольшого отряда легко спускается вниз по отвесной стене, внимательно вглядываясь в их лица. — Вы те самые драконы, верно? Вас вроде предупреждали, чтобы в ближайшие дни вы здесь не объявлялись, что вы тут делаете?

— Нам надо поговорить с Сагарой и мисс Лерэйей, — Алек, постепенно вжившийся в роль предводителя, шагнул вперед, без малейшего страха смотря на возвышающегося над ним бойца. — Они ведь ваши лидеры, верно?

— У нас нет лидеров, мы никому не подчиняемся, — без малейшей эмоции в голосе отозвался паук, на глазах преображаясь и принимая антропоморфную форму. Во своей второй ипостаси он и правда походил на их старого знакомого, разве что волосы были насыщенного каштанового оттенка да черты лица оказались немного крупнее. Поправив очки, он кивком головы отослал остальных и задумчиво уставился на стоящих перед ним ребят. — Однако вы правы, в данный момент мы объединились и делегировали именно Сагаре принимать все решения, хоть это и противоречит нашей натуре. Я могу провести вас к нему, однако предупрежу заранее: вероятность того, что он станет вас слушать, составляет одну целую и восемь десятых процента. Предложенный вами способ решения политических вопросов он признал нецелесообразным и малоэффективным, поэтому, если у вас нет какой-либо радикально меняющей ситуацию информации, разумнее будет вернуться в особняк главного редактора. Это касается всех, кроме русала, он не покинет город в любом случае.

— Полагаю, мы намерены всё же попытаться поговорить с Сагарой, причем именно в таком составе, который есть сейчас, — тщательно проговаривая каждое слово, произнес дракончик, стараясь унять спонтанное желание превратить эту ходячую вычислительную машину в глыбу льда и подстроиться под его стиль мышления. — А судьбу вышеупомянутого русала решать уже по итогам предстоящей… аудиенции. Такой вариант Вас устраивает?

— Он не противоречит сказанному мной, следовательно, вполне устраивает. Прошу за мной, — безразлично пожал плечами арахн, разворачиваясь в сторону здания парламента и возглавляя невеселое шествие, потянувшееся следом за ним.

Кэй, мельком взглянув на каменное лицо Натсуме, больше походящее на маску идущего на верную смерть, придержала Алека за рукав, вынуждая перестроиться в хвост отряда.

— Ты что, серьезно собираешься в случае провала отдать Натсуме этим психам?! — в лучших семейных традициях зашипела девушка, сверля гневным взглядом хмурого дракончика.

— Слушай, я, конечно, не самый пушистый из нас всех, но неужели ты обо мне настолько плохого мнения? — недовольно поджал губы обиженный таким предположением дипломат, укоризненно качнув головой. — Просто пока есть шансы, я пытаюсь решить вопрос мирно, как это сделал бы Малес. По крайней мере я очень надеюсь, что он поступил бы именно так, а не полез в драку, не разобравшись в ситуации.

— Наверное, ты прав, — вздохнула вампирша, печально опустив плечи. — Просто почему-то, когда о подобном говоришь ты, волей-неволей закрадываются нехорошие подозрения. Извини.

— Всё-таки репутация страшная штука, — тихо рассмеялся парень, ободряюще сжав её руку. — Не извиняйся, я сам её себе такой сделал. Но всё же знаешь… За время наших путешествий я сильно изменился. Из нас троих я больше всех цеплялся лишь за кровное родство и с настороженностью относился даже к Ингольфу, стараясь сохранять дистанцию и не пускать никого в душу. Однако в сложившейся ситуации я кардинально пересмотрел свое отношение к жизни и осознал, что невозможно полагаться только на себя и на братьев. Вы все моя семья, как бы я от этого ни открещивался. И те, кого я знаю уже давно, и наши неразговорчивые южные друзья, которые вечно себе на уме. Все мы проходим через одно и то же, так что времена злых шуток и подстав, увы, позади. Надеюсь, ты будешь не сильно по ним скучать?