Психология свободы

Жизнь есть наркотик – с точки зрения нирваны. А увеличка дозы любой наркоты – оборачивается лишь требованием ещё большей дозы. К старой привыкание, и она перестаёт удовлетворять! Увеличивать же "дозу" жизни как наркотика – это впадать во всё более насыщенные жизнепроявления. От употребления простого яблока – к еде яблок со вкусовыми наворотами. От яблок вообще – к ананасам. От зрителя кинобоевиков – "прогрессировать" до зрителя гладиаторских боёв. А от участника простого секса – к групповому! И так далее, асимптотически приближаясь к некоему пределу, который звучит примерно так: "жизнь может дать только то лишь, что она может дать". Вывод? Чем в бесконечном поиске новых раздражений – заведомо неявно утыкать себя лишь в предел, лучше отказаться от этого утыканья вообще, приостановив поиск: ничего тотального ведь тем не теряешь, даром что именно так всё норовит показаться. Зря норовит, предельное за счёт бесконечности – значит всё же именно предельное, а не бесконечное, небесконечного же – шибко не жалко. В том смысле, что у шибкой жалкости не имеется права тут быть! То есть первая ступень: наркотировать жизнью как целым, а не бесконечной сменой жизненных частностей, нужной лишь из-за неведения такого целого – как своей ныне имеемости. А там и вторая ступень: наркотировать лишь возмóжностью жизни, положив себе удерживать эту возможность при нирване, в которую устремился. Тем поимеешь, что называется, подпорченную нирвану – на целую ступень, – но зато на целую ступень легче и достигаемую. Где нирвана – предельно наведённое бытие именно самим собой, а не чем-то в себе. Бытие собой, то есть, в предельно возможной выраженности того.

Ананас я пробовал лишь однажды в жизни. Будучи студентом первого курса. Ну, попал в Москву с её штучками-дрючками, и попробовал одну! Показавшуюся столь необычно вкусной, что я испугался. Что называется, на личной шкуре стало понятно, почему спартанцы изгоняли хороших поваров.

 

Или вот ещё одна жизнеусугубительная линия: от простой словесной перепалки – к мордобитию, от мордобития к членовредительству, от членовредительства – к убийству, когда убийства сначала простые, а там становятся всё изощрённей – с пытками и иными выкрутасами. Такая вот линия. Она и аналогичные – всё это линии с возрастающим житейным градиентом.

 

Итак, жить чтобы испытывать! Такóе у всех у нас жизнецелеполагание, ежели брать его в наиначальном виде. Ну, то есть, такое оно по смыслу просто потому, что более "начального" смысла уже не соображается!