Психология толп

То же самое было с архитектурой, хотя этапы ее развития труднее установить. Мы не знаем, какими могли быть

дворцы гомеровских поэм около IX века до Р. Х.; но медные стены, разноцветные крыши, золотые и серебряные живот-

ные, охраняющие ворота, заставляют невольно вспомнить об ассирийских дворцах, облицованных бронзовыми досками

и эмалированными кирпичами и охраняемых изваянными быками. Во всяком случае, нам известно, что тип наиболее

древних дорических греческих колонн, которые, по-видимому, восходят к VII веку, можно найти в Египте, в Карнаке и в

Бени-Хасане, что ионическая колонна заимствовала многие из своих частей у Ассирии; но мы также знаем, что из этих

чужеземных элементов, сначала наложенных друг на друга, потом слившихся и, наконец, преобразовавшихся, возникли

новые колонны, совершенно отличные от своих первобытных образцов.

На другом конце древнего мира Персия показывает нам пример аналогичного заимствования и развития, но развития, не успевшего достигнуть своего апогея, потому что оно было круто остановлено чужеземным завоеванием. Персия не

имела семи столетий, как Греция, но только два века, чтобы создать себе искусство. Единственный народ, арабы, успел

до сих пор выработать оригинальное искусство в столь короткое время.

История персидской цивилизации начинается только с Кира и его преемников, которые успели за пять веков до

Р. Х. завладеть Вавилоном и Египтом, т. е. двумя крупными центрами цивилизации, освещавшими тогда своей славой

восточный мир. Греки, которые должны были господствовать, в свою очередь, тогда еще не шли в счет. Персидская

империя сделалась центром цивилизации, пока она не была ниспровергнута Александром, переместившим, вместе с

тем, центр мировой цивилизации. Не обладая никаким искусством, персы после овладения Египтом и Вавилонией

заимствовали у них художников и образцы искусства. Их власть продолжалась только два века, поэтому они не име-

ли времени глубоко изменить унаследованное ими искусство; но когда эти завоеватели в свою очередь были покоре-

ны, они начали уже его преобразовывать. Развалины Персеполиса, еще и теперь стоящие, рассказывают нам о генези-

се этих преобразований. Мы находим там несомненное смешение или, скорее, наслоение египетского и ассирийского

искусства, смешанных с некоторыми греческими элементами; но и новые элементы, именно высокая персеполитан-

ская колонна с двуглавыми капителями, показываются уже там и позволяют предсказать, что если бы у персов не

было столь ограниченного времени господства, то эта высшая раса создала бы себе столь же оригинальное, если не

столь же высокое искусство, как греческое.

Доказательством этого могут служить персидские памятники, найденные десять веков спустя. После династии Ахеме-

нидов, ниспровергнутой Александром, наследовала династия Селевкидов, потом династия Арсакидов и наконец дина-

стия Сасанидов, ниспровергнутая в VII веке арабами. Вместе с ними Персия приобретает новую архитектуру, и когда

она снова начинает строить памятники, то они носят на себе печать несомненной оригинальности, вытекающей из соче-

тания арабского искусства с древней архитектурой Ахеменидов, измененной сочетанием с эллинизированным искусством

Арсакидов (гигантские порталы во всю вышину фасада, эмалированные кирпичи, стрельчатые своды и т. д.). Это-то новое

искусство и перенесли впоследствии моголы в Индию, предварительно преобразовав его по-своему.

В предыдущих примерах мы находим различные ступени преобразований, какие может совершить один народ в ис-

кусстве другого, смотря по его расе и времени, каким он располагает на это преобразование.

У низшей расы (у эфиопов), имевшей в своем распоряжении века, но обладавшей очень слабым психологическим

развитием, мы видели, что заимствованное искусство было приведено в низшую форму. У расы высокой и имевшей в

своем распоряжении века, у греков, мы констатировали полное преобразование древнего искусства в новое, значительно

высшее. У другой расы, у персов, менее развитой, чем греки, и располагавшей коротким временем, мы нашли большую

способность приспособления и зачатки преобразования.

Но помимо примеров, большей частью отдаленных, какие мы только что привели, есть еще другие, гораздо более со-

временные, показывающие величину тех изменений, какие приходится совершить той или другой расе в заимствованном

ею искусстве. Эти примеры тем более типичны, что в данном случае речь идет о народах, исповедующих одну и ту же

религию, но имеющих различное происхождение.

Когда в VII веке нашей эры арабы завладели самой большой частью старого греко-римского мира и основали гигант-

скую империю, простиравшуюся от Испании до Центральной Азии, захватив весь север Африки, они очутились лицом к

лицу с вполне определенной архитектурой — византийской. С самого начала они ее целиком приняли — как в Испании, так в Египте и в Сирии, для построения своих мечетей. Мечеть Омара в Иерусалиме, мечеть Амру в Каире и другие па-