тянам и халдеям. Мы видим, таким образом, несмотря на страшные пробелы, которыми полна история цивилизации, медленную эволюцию наших знаний, заставляющую нас восходить через века и империи к заре этих древних цивилиза-
ций, причем эти последние современная наука пытается ныне связать с теми первобытными временами, когда человече-
ство не имело еще истории. Но если источник общий, то изменения — прогрессивные или регрессивные, — каким под-
верглись заимствованные элементы у каждого народа, сообразно его душевному складу, очень различны. История этих
изменений и составляет историю цивилизаций.
Мы только что показали, что основные элементы, из которых образуется цивилизация, индивидуальны для каждого
народа, что они составляют не только результат, но даже выражение структуры его души, и не могут, следовательно, переходить от одной расы к другой, не подвергаясь очень глубоким изменениям. Мы также видели, что величину этих
изменений маскируют с одной стороны лингвистические потребности, заставляющие нас обозначать одинаковыми сло-
вами совершенно различные вещи, а с другой — неизбежные недостатки исторических сочинений, обращающих наше
внимание только на крайние формы цивилизации и не показывающих нам соединяющих их промежуточных форм. Пе-
реходя в следующей главе к общим законам эволюции искусств, мы сумеем показать еще более ясно последователь-
ность изменений, совершающихся в основных элементах какой-нибудь цивилизации по мере перехода их от одного
народа к другому.
ГЛАВА IV
КАК ПРЕОБРАЗОВЫВАЮТСЯ ИСКУССТВА
Исследуя отношения, связывающие душевный склад известного народа с его учреждениями, верованиями и языком, я
25
должен был ограничиться на этот счет краткими указаниями. Чтобы осветить разносторонне подобные вопросы, нужно
было бы написать тома.
Что касается искусства, то здесь ясное и точное изложение несравненно легче. Учреждения, верования — вещи со-
мнительной определенности и очень трудно поддающиеся объяснению. Нужно изучать сущности, меняющиеся с каждой
эпохой и скрывающиеся за мертвыми текстами, посвятить себя всецело аргументации и критике, чтобы, в конце концов, прийти к спорным выводам. Напротив, художественные произведения, в особенности памятники, очень определенны и
легко поддаются истолкованию. Каменные книги — самые ясные из книг, единственные никогда не лгущие, и на этом
основании я им отвожу главное место в своих трудах по истории цивилизаций Востока. Я всегда питал большое недове-
рие к литературным документам. Они часто вводят в заблуждение и редко учат. Памятник никогда не обманывает и
всегда учит. Он лучше всего хранит мысль исчезнувших народов. Нужно сожалеть об умственной слепоте специалистов, желающих находить на них только надписи.
Итак, мы кратко исследуем, каким образом искусства являются выражением душевного склада какого-нибудь народа и
как они преобразовываются, переходя от одной цивилизации к другой.
В этом исследовании я займусь только восточным искусством. Генезис и преобразование европейского искусства