Психология толп

нас, принадлежащих к цивилизациям, не имеющим никакого сходства с нашими, то переводы могут дать только слова, совершенно лишенные своего настоящего первоначального смысла, т. е. вызывающие в нашем уме идеи, не находящие-

ся ни в какой связи с теми, какие они некогда вызывали. Это явление особенно поразительно для древних языков Индии.

У этого народа (индусов) с колеблющимися идеями, логика которого не имеет никакого родства с нашей, слова никогда не

имели того точного и определенного смысла, какой им, в конце концов, дали в Европе века и склад нашего ума. Есть

книги, например, Веды, перевод которых невозможен1. Проникать в мысль индивидуумов, с которыми мы живем, но от

которых нас отделяют некоторые различия в возрасте, в половом отношении, в воспитании, уже очень трудно; проникать

же в мысль рас, над которыми тяготеет пыль веков, — труд, который никогда не удастся выполнить ни одному ученому.

Все доступное нам знание служит только для того, чтобы показать полную бесполезность подобных попыток.

Как бы ни были кратки и мало развиты предыдущие примеры, они вполне достаточны для того, чтобы показать, ка-

ким глубоким изменениям подвергаются элементы цивилизации у народов, их заимствующих. Заимствование кажется

часто значительным, потому что по названию оно бывает иногда очень рельефно; но усвоение его является всегда в дей-

ствительности очень ничтожным. С веками, благодаря медленной работе поколений и вследствие постепенных при-

бавлений, заимствованный элемент сильно отличается от своего первоначального прототипа. С этими постепенными

изменениями история, интересующаяся главным образом внешностью, вовсе не считается, и когда она нам говорит, 1 Говоря о многочисленных попытках перевода Вед, выдающийся санскритолог Барт прибавляет: «Один только ре-

зультат открывается из этих столь различных и иногда столь противоречивых изучений — наше бессилие перевести эти

документы с сохранением настоящего их значения».

24

например, что какой-нибудь народ принял новую религию, то мы сейчас же представляем себе не те верования, какие, в

действительности, были им приняты, но именно ту религию, какая нам известна в настоящее время. Нужно глубоко

изучить эти медленные приспособления, чтобы хорошо понять их генезис и уловить различия, отделяющие слова от

сущностей.

Итак, история цивилизации состоит из медленных приспособлений, из ничтожных постепенных изменений. Если они

нам кажутся внезапными и значительными, то потому, что мы, как в геологии, пропускаем промежуточные фазы и рас-

сматриваем только крайние.

В действительности, как бы ни был развит и одарен какой-нибудь народ, его способность усваивать тот или другой

новый элемент цивилизации всегда очень ограничена. Мозговые клеточки не могут усвоить себе в день то, на создание

чего потребовались века, и что было приспособлено к чувствам и потребностям совершенно различных организмов. Одни

только медленные наследственные приобретения допускают возможность подобных ассимиляций. Когда мы перейдем к

изучению эволюции искусства у наиболее развитого из народов древности, у греков, то увидим, что ему нужно было

много веков для того, чтобы выйти из грубых подражаний ассирийским и египетским образцам и последовательными

этапами дойти до шедевров, которым еще поныне удивляется человечество.

И однако все народы, следовавшие друг за другом в истории, исключая некоторые первобытные народы, каковы

египтяне и халдеи, только и делали, что усваивали себе элементы цивилизации, составлявшие наследие прошлого, изме-

няя их сообразно своему душевному складу. Развитие цивилизаций совершалось бы несравненно медленнее, и история

различных народов была бы только вечным повторением, если бы они не могли воспользоваться материалами, вырабо-

танными до них. Цивилизации, созданные 7 или 8 тысяч лет тому назад жителями Египта и Халдеи, образовали источ-

ник материалов, куда поочередно приходили черпать все нации. Греческое искусство родилось из искусства, созданного

на берегах Тигра и Нила. Из греческого стиля получился римский, который, в свою очередь, смешанный с восточными

влияниями, дал начало последовательно византийскому, романскому и готическому стилям, разнообразящимся в зави-

симости от гения и возраста народов, у которых они возникли, но имеющим общее происхождение.

То, что мы сейчас сказали об искусстве, приложимо ко всем элементам цивилизации, учреждениям, языкам и верова-

ниям. Европейские языки происходят от одного языка-праотца, на котором некогда говорили жители центрального

плоскогорья Азии. Наше право — детище римского права, которое, в свою очередь, родилось от предшествовавших

прав. Сами наши науки не были бы тем, что они представляют собой теперь, без медленной работы веков. Великие ос-

нователи современной астрономии: Коперник, Кеплер, Ньютон находятся в связи с Птолемеем, сочинения которого

служили учебными руководствами вплоть до XV века; Птолемей же примыкает через Александрийскую школу к егип-