Психология толп

принявших их рас. — Изменения, каким подвергаются учреждения и языки в зависимости от принимающей их ра-

сы. — Слова, рассматриваемые как соответствующие в различных языках, представляют совершенно несходные

идеи и способы мышления. — Невозможность вследствие этого перевода некоторых языков на чужие. — Почему

в исторических сочинениях цивилизация какого-нибудь народа иногда претерпевает глубокие изменения. — Преде-

лы взаимного влияния различных цивилизаций.

В одном из своих трудов я показал, что высшие расы не в состоянии навязать свою цивилизацию низшим. Перебирая

одно за другим самые сильные средства воздействия, какими располагают европейцы, — воспитание, учреждения и

верования — я доказал абсолютную недостаточность этих средств воздействия для того, чтобы изменить социальное

состояние низших народов. Я пытался также установить, что поскольку элементы какой-нибудь цивилизации соответст-

вуют известному, вполне определенному душевному складу, созданному долгим воздействием наследственности, то

было бы невозможно переменить их, не изменив одновременно душевного склада, из которого они возникают. Одни

только века, а не завоеватели, могут выполнить подобный труд. Я показал также, что только через целый ряд последова-

тельных этапов, аналогичных тем, через которые переходили варвары, разрушители греко-римской цивилизации, народ

может подниматься по лестнице цивилизации. Если посредством воспитания стараются избавить его от таких этапов, то

этим разрушают только его нравственность и умственные способности и, в конце концов, низводят его до гораздо низ-

шего уровня, чем тот, какого он достиг сам.

Аргументация, применимая к низшим расам, вполне приложима и к высшим. Если принципы, изложенные в этом

труде, верны, то мы должны утверждать, что и высшие расы не могут резко изменить своей цивилизации. Им тоже нуж-

ны время и последовательные этапы. Если иногда кажется, что какой-нибудь высший народ принял верования, учрежде-

ния, язык и искусство, совершенно отличные от тех, какие были у его предков, то в действительности это возможно

только после того, как он их медленно и глубоко изменил с тем, чтобы привести в соответствие со своим душевным

складом.

Очевидно, что история противоречит на каждой странице только что высказанному положению. Там можно очень

часто видеть, что народы меняют элементы своей цивилизации, принимают новые религии, новые языки, новые учреж-

дения. Одни оставляют свои многовековые верования, чтобы перейти в христианство, буддизм или ислам; другие преоб-

разовывают свой язык; третьи, наконец, коренным образом изменяют свои учреждения и искусство. Даже кажется, что

достаточно какого-нибудь завоевателя или апостола, или даже простого каприза, чтобы очень легко производить подоб-

ные перемены.

Но, рассказывая нам про эти резкие перевороты, история исполняет только обычное свое дело: создавать и распро-

странять в продолжение многих лет заблуждения. Когда изучаешь ближе все эти мнимые перемены, то замечаешь скоро, что легко меняются только названия вещей, между тем как сущности, скрывающиеся за этими словами, продолжают

жить и изменяются только крайне медленно.

Чтобы убедиться в этом и показать, вместе с тем, как за похожими названиями совершается медленное развитие ве-

щей, пришлось бы изучить элементы каждой цивилизации у различных народов, т. е. написать совершенно новую их

22

историю. К этой трудной работе я уже приступал во многих томах и не намерен ее здесь возобновлять. Оставляя в сто-

роне бесчисленные элементы, из которых образуется цивилизация, я выберу только один из них — искусство.

Однако, прежде, чем приступить (в особой главе) к изучению эволюции, совершаемой искусством при переходе от

одного народа к другому, я скажу несколько слов об изменениях, испытываемых остальными элементами цивилизации, с тем, чтобы показать, что законы, приложимые к одному из этих элементов, приложимы также ко всем остальным, и

что, если искусство народов находится в связи с известным душевным складом, то и язык, учреждения, верования и т. д.

находятся в такой же взаимной зависимости и, следовательно, не могут круто меняться и переходить от одного народа к

другому.

Эта теория может казаться парадоксальной, поскольку она касается религиозных верований, и, однако, в истории

именно этих верований можно найти лучшие примеры, чтобы доказать, что народу так же невозможно круто изме-

нить элементы своей цивилизации, как индивиду изменить свой рост или цвет своих глаз.